Как выгнать царька

То, с какими издержками Кремль освобождается от региональных владык, показывает, что на место «баронской вольницы» лихих 90-х пришла «многобоярщина». И изменить это в рамках выстроенных взаимоотношений центра и регионов невозможно.

Медленное и неохотное схождение Муртазы Рахимова с башкирского трона, сопровождающееся кулуарной торговлей и местными спецзаконами о разного рода гарантиях, не вписывается в идеальный порядок, который вроде бы должен был появиться в результате установления «вертикали власти».


Уже как-то и неловко вспоминать, что в начале двухтысячных действия Путина воспринимались как последовательная и неуклонная политика по превращению глав субъектов федерации из ельцинской «баронской вольницы» в людей, исполняющих государственное служение, подчиненных федеральному центру.

Осторожное, робкое удаление политических долгожителей от региональной власти происходит с таким скрипом, что кажется, Кремль и сам не верит в дееспособность выстроенной им иерархической системы.

Когда в первые годы президентства Путина губернаторы отстояли сначала в Госдуме, а затем в Конституционном суде право прибегать к формальным уловкам, чтобы продлевать свое правление на третий срок, можно было предположить, что им это позволяется, поскольку центр не накопил еще достаточных сил, чтобы взять процесс под свой контроль. Под предлогом террористической опасности в конце 2004 года вроде бы был сделан решительный шаг: региональная фронда была подавлена вместе с уничтожением института прямых выборов; руки развязаны – царствуй на славу. И процесс пошел. Кое-где. А кое-где наоборот. И наоборот почему-то как раз в ключевых регионах.

Даже персональную вендетту против губернатора Петербурга Владимира Яковлева Путин провел вовсе не так просто, как можно было ожидать от строителя «вертикали власти», а как сложную номенклатурную интригу с повышениями и горизонтальными перебросками чиновника. Но и это не со всяким получится. Аман Тулеев, например, по-прежнему совершенно незаменим в Кемерово (да и откуда же взяться конкурентам при полном отсутствии там политической жизни?) А не раз оказывавшийся в центре оглушительных скандалов президент Калмыкии Илюмжинов, например, и вовсе до сих пор чувствует себя спокойно. Как и губернатор Приморья Сергей Дарькин, присоединившийся к флотилии непотопляемых уже при Путине, притом что в Кремле про него все прекрасно понимают. Спрашивается, ради чего делалось все это переустройство власти, если не для расчистки оставленного 90-ми наследства? Можно предположить, что в первую очередь ради стабильности, которая для нынешнего режима стала такой же «священной коровой», какой была квазидемократия для 90-х.

Действительно, публичные баталии завершились, наиболее важные вопросы не решаются более с помощью грязных избирательных кампаний. Зато решаются с помощью кулуарных интриг. Насколько же это лучше?

Оправдать это положение дел известной пословицей про старого коня, который борозды не испортит, мешает президент Медведев, не так давно провозгласивший, что «мы сейчас будем идти к тому, чтобы все вовремя освобождали скамейки для работы молодежи».

Можно возразить, что замена старых правителей в регионах как раз набирает темп: ушли ростовский Чуб, свердловский Россель, отошел от власти Минтимер Шаймиев, вот теперь уходит Рахимов, а там, глядишь, сменят Лужкова… А уж то, каким способом, – оно дело десятое. И кое-где и вовсе приходят новые люди, выныривая из недр новой номенклатуры, как взявший Псков Андрей Турчак, или в порядке эксперимента, как Белых в Вятке.

Одновременно, однако, формируется очевидная каста новых непотопляемых. Вот как будет федеральная власть менять Рамзана Кадырова, когда наступит это самое «вовремя»?

Если вообразить, что российская «вертикаль власти» создавалась не только ради стабильности положения Путина с преемником, то трудно понять, что будет делать федеральная власть с этим наследством впоследствии.

Никакие объективные факторы не мешают каждому новому назначенцу так выстроить положение во вверенной ему местности, что снять его будет слишком хлопотно и опасно, чтобы решаться на это в рабочем порядке в ущерб стабильности. Вместо «баронской вольницы» вышла какая-то «многобоярщина». Изменить это в рамках построенных взаимоотношений центра и регионов, скорее всего, нельзя.

Газета.RU
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе