Достоевский на это и намекал, когда в «Братьях Карамазовых» приписал Смердякову такие слова: «В двенадцатом году было на Россию великое нашествие императора Наполеона французского первого, отца нынешнему, и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки-с».
Хуже смердяковщины только агрессивное чувство национального превосходства. Впрочем, суть одна — ненависть к человеку и к людям. Гитлер в апреле 1945 года, по легенде, воскликнул: «Оказывается, немцы — такая же зловонная дрянь, как и другие».
Печальная правда состоит в том, что в основании любого государства и любой нации лежат гнусные преступления. Каин убил Авеля, Ромул — Рема, Борис и Глеб были убиты по приказу брата, причем, возможно, не Окаянного, а Мудрого. С древности в злодейской части истории мало что меняется (хотя в остальном прогресс налицо).
Чарльз Тилли приводит такие кропотливые оценки: с 1900 по 2000 год в мире произошло 275 войн, только в бою погибли не менее 115 млн человек. Для сравнения: воинственный XIX век ограничился 205 войнами и 8 млн убитых, а в XVIII веке в 68 войнах погибли «всего» 4 млн человек. Так что тенденция неутешительная.
У всех (по крайней мере больших европейских) государств были эпизоды и когда они массово истребляли свои народы, и когда уничтожали чужие. И при этом всегда пытались казаться правыми. Из современных работ по социологии национализма стало совершенно ясно не только то, что нация — это «воображаемое сообщество», а не какая-то естественная природная сущность, но и то, что в основании наций общее заблуждение о своем общем прошлом.
Но значит ли это, что в современном мире нет места национальной гордости и искренней исторической памяти? Может быть, прогресс зашел так далеко, что можно двигаться, не оглядываясь назад? Признать историю порочной, «отказаться от мифов», «отречься от преступного государства» и налегке, без багажа, шагнуть вперед в светлое завтра?
Например, «пойти европейским путем», как стараются неопытные западнические элиты в отсталых странах. Они ведь не помнят из истории, что «европейский путь» — это не простенький чистенький алгоритм, а сложная драма, пять веков непрерывных войн друг с другом, в которых эти прогрессивные нации и родились. Что у каждого пути есть нюансы, а у каждой успешной страны — своя траектория, основанная на своей истории, традиции и культуре. И что без любви к своей родине и к своему прошлому невозможно сделать себя человеком (человек без корней везде чужой, а не везде свой), а свою страну — страной первого, а не третьего сорта.
Более того, сейчас патриотизм и национальное моральное чувство, кажется, важнее, чем когда-либо. Любовь к родине, к своей культуре, основанная не на мифе, а на стремлении к правде, может оказаться гораздо полезнее для гражданина, находящегося в сознании, а не в смутных идеологических заблуждениях. Как писал один польский социолог, нация — «это личная связь между людьми как существами автономными, свободными, связь, возникающая из общей системы ценностей».
Виталий Лейбин
Эксперт