Опять нас в бой зовет товарищ Юрьев

В некой газете с общенациональным статусом появился текст бизнесмена Михаила Юрьева, склонного к политическому философствованию; он давно уже воспевает «крепость Россия» и настаивает на общей патриотической консолидации вокруг вождя ради сохранения державы. На этот раз мыслитель Юрьев ставит ребром вопрос: а к чему страна и мир придут в результате нынешнего кризиса? На что, стало быть, надо настраиваться, к каким решениям готовиться? И тут же незаметно снимает острый вопрос с ребра, кладет его плашмя, как в нашем детстве ловкие ребята клали монету на «орла» или на «решку» во время игры в трясучку – если вы ставили на «орла», он поворачивал с ребра на «решку»; если вы говорили «решка», он тут же выдавал «орла». Громко задав вопрос о будущем, Юрьев бесшумно разворачивает в прошлое, и, деликатно подменяя тезис, предлагает нам задуматься: а что бы вы, любезный читатель, посоветовали т. Сталину, если бы а) машина времени перенесла вас в 1927 год, б) вождь народов, вопреки обыкновению, решил послушать вашего совета.
И выясняется, что если вы человек честный, «орла» на «решку» не меняете, то:

- при полном понимании всех рыночных преимуществ самонастраивающейся либеральной экономики, которую при необходимости государство может и подправить;

- при ясном знании, что сталинский режим страну надорвет и дело кончится крахом советской системы;

- при том, что вам известно, кто в итоге снимет сливки с 21 столетия – страна, избравшая противоположный путь, - все равно вы с неизбежностью изберете тот путь мобилизации, который выбрал Сталин. Потому что он лишь чует, а вам доподлинно известно: до великой войны остается 14 лет. И великая депрессия, которая грянет через 2 года, эту войну сделает неизбежной. «Лично я, читатель, не вижу никакого другого пути для вас, кроме того, который Сталин и избрал в реальности - если, конечно, сохранение России для вас императив», - пишет М. З. Юрьев. Спокойная инвентаризация наличных ресурсов, от человеческого до экономического, подтверждает: необходима была идеология национал-большевизма, жестокая индустриализация, еще более жестокая коллективизация, репрессии как способ ускоренной модернизации кадров и проч. Потому что Россия, как известно, не Америка. У нее не было 150 лет внешнего покоя, не было тотального вражеского окружения. И, чтобы не сгинуть в предстоящей войне, она обречена была пойти по сталинской дорожке.

И тут начинается самое интересное. Последовав советам Юрьева, мы вообразили, будто Сталин с нами побеседовал в 1927-м. Из этого, как выясняется, следует и то, что Сталин был трижды прав, и то, что в 2009-м пора готовиться к военным испытаниям, проводя мобилизацию по-сталински. Не будем задавать бессмысленные вопросы: из чего же это следует? Как гипотетическая басня о прошлом может служить обоснованием сегодняшних решений и доказательством завтрашней войны? Бесполезно. Это все равно, что в детстве выяснять у жухалы, каким образом монетка с ребра развернулась на «решку», а потом оказалась «орлом». Единорог ведь сам по себе, а пушка сама по себе, - как говорится в том же гоголевском анекдоте.

И не станем слишком долго рассуждать о том, что в некоторых странах настрого запрещено, под страхом заключения, отрицать наличие газовых камер и прилюдно обсуждать закономерность гитлеровских решений.

При том, что никто не сомневается: предпосылки для таких решений – были. Унижение Версаля, безработица, низкое качество человеческого материала, отсутствие достойного патриотизма, разложение элит, внутренний враг – коммунисты, и проч. Примерно тот набор, что Михаил Зиновьевич перечисляет применительно к России. Но у Германии имелись и другие предпосылки. И другие возможности. Как были они у Сталина. И как есть в любую эпоху: веер возможностей, из которого политики под личную ответственность делают выбор. М. З. Юрьев, впрочем, убежден, что хоть и рассуждать, как рассуждает он, «не по-христиански и вообще аморально. Но к действиям правителей обычная мораль применима ограниченно – у них свой счет с Богом, с них спрашивают за другое». Боюсь, в небесной канцелярии другие установки; но и эту тему мы пропустим – судя по отдельным смысловым пробросам, идеолог «Крепости Россия» тут не в теме. Как многие концепторы православной державы имени Третьего Рима.

Скажем о другом. О том, что подобные тексты, оправдывающие террор власти против собственного народа в прошлом («человеческого материала», «ресурса» – на языке управленца Юрьева), готовящие публику к возможности подобных действий в настоящем и неизбежности большой войны в ближайшем будущем, вообще не должны появляться в публичном пространстве. Не потому, что цензура запрещает. Внешней цензуре тут делать нечего: суд над КПСС не состоялся и сталинизм у нас пока не запрещен. Но прежде всего потому, что здоровое общество никому не позволяет приучать себя к подобным мыслям. Как не позволяет вести пропаганду революций и войн. Оно не желает делать легитимным политическое людоедство. Не хочет, чтобы его заводили на войну. Здоровое общество так болезненно и жестко реагирует на публикации зиновьевского типа, что редакциям и в голову не приходит подставляться, рискуя бойкотом и окончательной потерей тиража. Тут ни при чем «либеральный террор». Обычный инстинкт самосохранения и моральная гигиена.

Хотите – защищайте идеи жесткого авторитаризма, отстаивайте антилибиральные принципы устройства экономики с политикой в придачу, дискутируйте о пользе и вреде демократии, прославляйте консерватизм в противовес прогрессизму; оно, быть может, даже и полезно: трезвит. Но прилюдно рассуждать о прагматической необходимости репрессий и постепенно адаптировать страну к войне, - табу. Тут надо не спорить и вникать в детали; тут надо ответно вставать на дыбы. Если же такой реакции нет, значит, что-то с нами не в порядке. Говорили же нам в детстве: будьте чистоплотны. И если по ошибке цапнули не то – помойте руки с мылом.

Александр Архангельский

РИА Новости
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе