Вполне понятно, что в смысле «более тесного сотрудничества» в первую очередь мечтатель с площади Кудиркос имел в виду совместный литовско-белорусский проект строительства терминала сжиженного газа (ТСГ) в районе Клайпеды. Заинтересованность Беларуси в ТСГ естественна и объяснима. Минск более чем на 90 процентов зависит от российских поставок газа и активно ищет им альтернативу. Но маловероятно, что он согласится поменять существующую сегодня зависимость от России на зависимость от Литвы.
Трудно вообразить, что нужно посулить «батьке», чтобы тот отказался от строительства собственной АЭС. ТСГ для этого явно недостаточно. Больше Литве и предложить нечего. Разве что Евросоюз подсобит, но и тому еще подумать придется.
Удивляет не только отдающая «маниловщиной» позиция главы литовского правительства, но и мнение целой когорты вьющихся вокруг премьера местных экономических аналитиков. Ничуть не смущаясь, они заявляют: мы приветствуем стремление официального Минска вырваться из газовых объятий Кремля. И тут же добавляют: но строить собственную АЭС мы вам не советуем. Не надо. Как в таком случае жить?
Планы
Премьер-министр Литвы Андрюс Кубилюс считает, что уже осенью этого года Литва, Латвия, Эстония и Польша совместно со стратегическим инвестором смогут начать переговоры о разделе акций Висагинской АЭС. Этой новостью глава кабинета поделился с журналистам в середине июля после встречи с премьер-министром Эстонии Андрусом Ансипом. Звучало так:
- Планы по строительству новой АЭС в Висагинасе получают все более отчетливые контуры. Я верю, что уже осенью у нас будут возможности очень конкретно договариваться об участии сторон в этом проекте, разделении ответственности и дальнейшей реализации.
Гость из Эстонии, развивая тему, отметил, что дефицит электроэнергии в регионе будет только расти. Он также добавил, что ситуацию не улучшит пуск АЭС в Финляндии, поскольку она там строится исключительно для внутренних нужд. Говоря о строительстве Балтийской АЭС в Калининградской области и АЭС в Беларуси, Ансип признал, что не слишком много знает об этих проектах. Но, по его словам, Евросоюз будет контролировать импорт электроэнергии из третьих стран. Следовательно, если россияне или белорусы все же построят свои АЭС, европейского рынка электричества им не видать.
Раз так – то и строить незачем. Такой вывод не прозвучал явно, но следовал из контекста выступления премьер-министра Эстонии Андруса Ансипа.
Напомним
Меж тем Минск, чтобы приобрести полную, а не половинчатую энергетическую независимость, серьезно нацелен на реализацию собственного ядерного проекта. Беларусь планирует построить станцию мощностью более 2000 мегаватт из двух реакторов по российскому проекту "АЭС-2006". Согласно планам, первый блок АЭС должен быть введен в эксплуатацию в 2016 году, второй - не позднее 2018 года. То есть ждать осталось всего ничего: четыре года. Площадка расположена вблизи деревни Михалишки в Островецком районе. Таким образом Островецкая АЭС будет находиться в 20 километрах от границы с Литвой и примерно в 50 километрах от Вильнюса.
Именно расположение станции вызывает повышенное беспокойство официального Вильнюса. Об этом говорят все: президент, спикер Сейма, премьер-министр, глава минэнерго. Список завершают третье- и четверторазрядные чиновники из мэрий и самоуправлений. Для защиты и оправдания своих фобий используются трибуны самого разного уровня. Например, на мартовских общественных слушаниях, состоявшихся в Вильнюсском университете и посвященных оценке воздействия на окружающую среду будущей Белорусской АЭС, представители литовской стороны заявляли: Белорусская АЭС может принести серьезный ущерб безопасности Литвы, станет источником ядерной опасности. Как правило, эти мысли формулируются так:
- В случае, не дай Бог, аварии, у нас будет уничтожена столица, территория страны загрязнена на 80%.
Этот же тезис многократно повторялся на недавней вильнюсской международной конференции по проблемам атомной энергетики в регионе, да и вообще не сходит с повестки дня.
Между тем сами белорусы агрессивно защищают будущий проект, акцентируя внимание на его безопасности. По мнению белорусской стороны, работа атомной электростанции не окажет отрицательного воздействия на окружающую среду. Это, например, утверждает заместитель директора по науке Объединенного института энергетических и ядерных исследований Национальной академии наук Беларуси Анатолий Якушев. В интервью он пояснил:
- Все возможные воздействия уже просчитаны и оценены. Беларусь - не новичок в атомной энергетике. Наши ученые еще во времена Советского Союза делали такие разработки, каких никто не сделал до сих пор. Государство провело полномасштабную оценку возможного воздействия АЭС на окружающую среду.
Якушев также напомнил, что в вопросе строительства АЭС Беларусь очень плотно сотрудничает с МАГАТЭ:
- Представители МАГАТЭ бывают у нас раз в два-три месяца. Мы согласовываем с ними самый широкий спектр вопросов, начиная от подготовки кадров до создания нормативной и законодательной базы. Если у литовской стороны есть какие-то конкретные замечания или вопросы, еще не поздно их задать.
При этом собеседник не исключил, что в недовольстве литовской стороны строительством АЭС в Беларуси присутствует прагматичный подход:
- Когда АЭС будут построены в Калининграде и в Беларуси, регион станет энергонасыщенным, и в строительстве АЭС в Литве отпадет надобность.
RU + BY – LT = ?
Пока высоко наверху ломаются словесные копья, внизу течет реальная жизнь. Удивительные процессы идут в Висагинасе, флагмане будущей литовской атомной энергетики. Наш собеседник – руководитель белорусского культурного центра «Крок» Олег Давидюк. Он буквально выдает сенсацию за сенсацией:
- Начиная с 2000 года тема строительства новой станции становится все теплее и теплее. Из примерно трех тысяч белорусов, работающих в Висагинасе, многие желают переехать на стройку в Островец.
- Какими-то фактами это можно подтвердить?
- У меня на руках примерно 200 анкет, которые будут переданы в штаб строительства для накопления базы данных. 60 процентов готовых к переезду – строители, 30 - эксплуатационники, 10 – медики, учителя – все, без кого не обойдется новый город. Если говорить о возрасте, то средний примерно 33 года. То есть самый работоспособный.
- А национальный состав?
- Кроме белорусов, много других, как принято говорить, русскоязычных. Но очень много коренных литовцев. Даже из числа тех, кто сегодня вынужден искать работу в Бельгии или Ирландии. Приходят родители, приносят анкеты вместо детей. Согласны на переезд в Беларусь.
- В чем главная причина готовности сменить нажитое место?
- Знаете, мы все здесь в большей или меньшей степени профессионалы. Хорошо понимаем, что шансы построить ВАЭС невелики. Ее нужно было закладывать много раньше. Скорее всего, Литва просто останется хранилищем радиоактивных отходов.
В той же Беларуси люди будут на десятки лет вперед обеспечены постоянной работой. Кроме этого, привлекают белорусская стабильность, обустроенность жизни.
- То есть Литву в скором времени ждет не только новая волна эмиграции, но и новое ее направление?
- Думаю, да. Например, мы недавно с удовлетворением узнали, что появилась государственная программа, суть которой можно сформулировать так: Беларусь зовет домой специалистов-атомщиков с белорусскими корнями. Сами понимаете – стоит одному тронуться, и поток потечет полновесной рекой.
Как у разбитого корыта
«Маниловщина» - «маниловщиной», однако как бы не пришлось сидеть у разбитого корыта, как той бабке, которая многого хотела и многое могла. Однако по глупости собственной осталась у разбитого корыта. Мудрецы утверждают, что история имеет свойство повторяться.
Позиция площади Дауканто
Президент Литвы госпожа Даля Грибаускайте стоит как бы над событиями, разворачивающимися вокруг строительства атомных станций в регионе, не слишком вмешиваясь в происходящее и практически не комментируя заявления той или иной стороны. Однако можно не сомневаться, что вопрос находится не просто на контроле у площади Дауканто, а на особом контроле.
Президент, как и представители иных ветвей власти, явно не в восторге от русско-белорусской интервенции в области ядерной энергетики. Плохо скрываемое раздражение вызывают явно запаздывающие планы подготовки площадки для строительства собственной АЭС и сопутствующие проблемы, связанные с будущей станцией. Однако в стратегическом смысле позиция президента ясна и однозначна. Она была озвучена во время недавней встречи с генеральным директором Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Юкия Амано:
- Я убеждена, что новая литовская атомная электростанция укрепит энергетическую безопасность в регионе и будет способствовать решению проблем, связанных с изменением климата.
Следом из уст президента прозвучали уже знакомые внимательному читателю «шпильки», адресованные российскому и белорусскому проектам. Глава государства выразила сожаление относительно месторасположения АЭС у соседей и посетовала, что строительные площадки в Калининградской области и Беларуси были выбраны «на основании неясных критериев, без оценки воздействия на окружающую среду и без достаточных консультаций с Литвой».
При этом, обращая внимание господина Амано на ситуацию в регионе Балтийского моря, Д. Грибаускайте недвусмысленно заявила:
- Наш общий интерес заключается в том, чтобы строительство электростанций в Калининградской области и в Беларуси проходило в соответствии с признанными международными стандартами в области безопасности атомной энергетики и охраны окружающей среды, предусмотренными в конвенции ЭСПО. Даже небольшое отклонение от этих стандартов дискредитирует атомную энергетику в регионе.
За год до бетона
Журналисты наконец-то получили возможность убедиться, что работы в предполагаемых местах строительства литовской АЭС идут. Так сказать, своими глазами увидеть один из заключительных этапов оценки безопасности будущих стройплощадок по стандартам и условиям МАГАТЭ.
Для этого газетчиков и телевизионщиков посадили в автобус и увезли в Висагинас.
Представим себе, что комфортабельный «Мерседес» с журналистами еще в пути, но от пейзажей за окнами немножко отвлечемся.
Особое внимание вопросам охраны окружающей среды и мерам по обеспечению атомной безопасности – первое и главное, что слышишь от людей, в той или иной степени занимающихся будущей Висагинской АЭС. Например, во время недавнего вильнюсского «круглого стола» «Региональные проекты в области ядерной энергетики» об этом говорили Гинтаутас Клевинскас – начальник центра безопасности проекта и Виталиюс Ауглис, директор департамента из минприроды.
Еще в минувшем году Министерство охраны окружающей среды провело исследование по воздействию электростанции на окружающую среду. Все было сделано согласно установленным в Конвенции Эспо процедурам. Проведены консультации с соседними государствами – Беларусью, Польшей, Латвией. В процесс консультаций была вовлечена общественность Литвы – также одно из требований документов МАГАТЭ.
Немного о Конвенции Эспо
Подписанная в финском городке Эспо в 1991 году, она предусматривает обязанность по выполнению оценки воздействия на окружающую среду и проведению международных консультаций на ранних стадиях планирования проектов, которые могут оказать влияние на окружающую среду в нескольких государствах.
Если сказать коротко: хочешь безопасную АЭС – раскошеливайся на исследования.
На будущей литовской станции они идут уже полтора года. За это время проведен геологический анализ потенциальных стройплощадок, изучена степень воздействия на них внешних факторов – метеорологических, техногенных, природных катастроф и прочего. До конца июля намечено завершить полевые работы по геотехнической и сейсмической оценке местности.
Собственно говоря, нас и везли за тридевять земель от столицы, чтобы показать один из заключительных этапов сейсмической оценки – глубинные исследования методом сейсмической разведки.
Наш «мерсик» подкатил к навсегда, надеемся, уснувшей Игналинской АЭС. Справа от нее – 50 гектаров непаханого поля и слева – 50 гектаров. Оба участка могут стать строительной площадкой будущей АЭС. Окончательный выбор - за будущим инвестором. Как поясняет сопровождающий нас Римвидас Штилинис, один из организаторов журналистского десанта и руководитель центра общей инфраструктуры ВАЭС, участки в принципе равнозначны, хотя у каждого есть свои плюсы и минусы.
- Наши обобщенные исследования будут представлены проектировщикам, которые по их результатам привяжут будущую станцию к наиболее подходящей площадке и спроектируют АЭС в соответствии с международными стандартами безопасности. Наша задача – подготовить оценку площадок, что и делаем со всей серьезностью - поясняет задачу момента Штилинис.
Если под серьезностью он имел в виду в том числе вес спецтехники, с помощью которой проводится глубинная разведка, то подход к работам можно бы назвать сверхсерьезным.
Представьте себе трех тридцатитонных жуков на колесах, ползающих по полю и время от времени заставляющих землю вздрагивать от микроземлетрясений. Их создают мощнейшие вибраторы, смонтированные у «жуков» под брюхом. Несколько тысяч датчиков, расположенных на гигантской площади, принимают отраженный сигнал, «рисуя» картинку залегания глубинных земных пород. Грохот от вибраторов такой, что приходится кричать, если хочешь быть услышанным соседом. После каждого удара дрожит под ногами пожня, которая давно не пахана.
Обслуживают исследования человек семьдесят венгерских рабочих, до Литвы побывавших в Австрии и на Ближнем Востоке. При этом подавляющее большинство работяг – чернорабочие, в задачу которых входит установка датчиков и их подключение в единую систему. Работа еще та! Сами попробуйте расчертить проводами и датчиками 50 гектаров на квадраты со стороной в двадцать пять метров. Водители тяжелой техники на их фоне выглядят привилегированной кастой. Еще выше стоят техники и инженеры. Впрочем, за день все так перепачкаются в грязи, что и не отличить, кто есть кто.
«Жуки» переползают на новый участок, где все повторяется: рев моторов – виброудар – микроземлетрясение – отраженный сигнал, принятый датчиками-геофонами. При этом одновременно с полем зондируется озеро Друкшяй, на берегу которого будет стоять ВАЭС.
И так с утра до вечера с интервалами в несколько минут и перерывом на обед.
В целом же все здорово напоминает рыбалку при помощи эхолота, когда отраженный косяком звук ясно дает понять: рыба здесь!
Глупо было бы проехать триста километров и не задать хозяевам ни одного вопроса. Тем более, что они давно вертелись на языке:
- Господин Римвидас, вы сказали, что проводимые сегодня глубинные исследования методом сейсморазведки – заключительная фаза подготовительных работ. Что дальше?
- Завершаем оценку геотехнических условий и сейсмических факторов. Создаем обобщенную геологическую, геофизическую и сейсмологическую базу данных. Затем – сейсмотектоническую модель района. На основе этих и ранее полученных данных от иных исследований создаем технические описания потенциальных площадок, в обязательном порядке учитывая архивные исследования, доставшиеся в наследство от Игналинской АЭС. В ноябре-декабре ждем оценок экспертов МАГАТЭ. Если все сложится удачно, останется лишь определиться с проектировщиком. Но это уже задача других структур.
- Во что выливаются такие глобальные исследования?
- Не уполномочен называть какие-то цифры, поэтому отвечу так: не один миллион литов. Но, согласитесь, безопасность будущей АЭС не может стоить дешево.
- Сегодня нам показали две площадки будущей станции: Восточную и Западную. Которая из них предпочтительней?
- С нашей точки зрения, обе отвечают всем необходимым требованиям. Для нас этот вопрос второстепенный. Окончательное решение, повторюсь, будет зависеть от инвестора, который определится с проектировщиками и закажет проект.
- Скажите, это нормально, когда в двух шагах от забора остановленной АЭС начинают строить новую? Что на этот счет нам подсказывает мировая практика?
- Думаю, это нормальное прагматичное решение. По всему миру второй энергоблок строят рядом с первым, пятый – рядом с четвертым. Во-первых, такой подход удешевляет проект на стадии подготовительных работ. Во-вторых, нет необходимости создавать дублирующую инфраструктуру. В-третьих, сберегается громадное количество времени.
Так что в этом смысле наш проект выглядит очень современно.
- Когда мы на бытовом уровне говорим о строительстве, в первую очередь имеем в виду собственно стройку: трубы, кирпичи, краны, экскаваторы. Работы вокруг ВАЭС идут полтора года. Раз их требует МАГАТЭ, следовательно, они актуальны, избежать их нельзя. Тем не менее, когда мы увидим первый бетон?
- Если дела пойдут по графику – осенью 2011 года…
Год с небольшим – не такой уж долгий срок. Подождем.
Анатолий Иванов
ИноСМИ