15 января 2010 ● ИРИНА ХАЛИП
Если кратко отвечать на вопрос, чем был занят Александр Лукашенко весь 2009 год, проще всего вспомнить начало фонвизинской пьесы «Бригадир»: «Бригадир, в сюртуке, ходит и курит табак. Сын его, в дезабилье, кобеняся, пьет чай». Так вот, Лукашенко целый год, кобеняся, пил чай.
Чашки ему подносили и Россия, и Запад. Россия щедро отслюнявливала кредиты. Лукашенко в ответ обещал признать независимость Абхазии и Южной Осетии, но не признавал. Россия отказывала в очередных 500 миллионах долларов. Белорусский МИД напоминал своим гражданам о территориальной целостности Грузии. Россия вводила запрет на белорусское молоко. Лукашенко кричал: «Будем подыхать, выливать это молоко, но вы так вопрос ставить не будете». Россия вновь открывала границы для белорусского молока. Лукашенко обещал лечь под танки, если они пойдут с Запада на Россию. Россия напоминала о том, что неплохо бы куда-нибудь двинуть союзное государство — например, в сторону конституционного акта. Лукашенко отвечал: «У нас же в Беларуси неглупый народ, он же мыслит точно так, как россияне: своя земля, никому не отдадим, рубашку рванули и пошли. Вы что, хотите создать еще одну Чечню здесь? Я не хочу». Кобенился, в общем.