Однако эта линия всё больше выглядит затухающей: у многих стран ЕС нет энтузиазма по поводу его дальнейшего расширения, больше того - крепнет ощущение скорого распада этой федеративной квазиимперии. Восходящей становится вторая линия – формирования автономных «больших пространств», притягивающих к себе схожие в культурно-историческом плане или зависимые в прошлом территории. При этом близкие друг к другу по языку и культуре государства и регионы, пользуясь отсутствием внутриевропейских границ, интегрируются, а разноэтнические политические образования, наоборот, фактически распадаются.
Первый пример действия современного имперского механизма, в котором американцы осуществляли «лидерство из-за спины», - операция в Ливии, когда Обама напрямую заявил: «… лидерство США состоит не в том, чтобы выступать в одиночку и нести все бремя самостоятельно. Настоящее лидерство состоит в том, чтобы создавать коалиции и условия для выступления и других тоже, работать с союзниками и партнерами, чтобы они также несли свою часть бремени и затрат». (2) Чести быть первой в качестве «делегированного регионального лидера» сначала в Ливии, а потом в Мали удостоилась Франция.
Отчасти это, наверно, вызвано тем, что именно в зоне традиционных интересов Франции вспыхнули серьезные конфликты, располагавшие Запад к вмешательству с применением силы. При этом у других крупных западных держав, имеющих интересы в этой зоне, в первую очередь США и Великобритании, свободных сил на тот момент не оказалось. Они пока не выбрались из трясины иракской и афганской войн, а кроме того, не спешат сворачивать своё военное присутствие в районе еще более важного для них Персидского залива, который в атмосфере «арабской весны» вовсе не гарантирован от потрясений.
Не снискавший пока славы внутри страны Франсуа Олланд (у него самый низкий президентский рейтинг за последние 30 лет), жаждущий, очевидно, компенсировать это громкими победами во внешней политике, подоспел здесь весьма вовремя. Возможности влияния Франции на страны франкофонной зоны в Африке потенциально чрезвычайно велики. Реализовать их самостоятельно французам едва ли по силам. А возродить былое величие с помощью Вашингтона – задача грандиозная и заманчивая. То, что без поддержки США обходиться уже не получится, а эта поддержка обернётся для Франции новой зависимостью, можно будет прикрыть торжеством франкофонии.
Географически «Третья империя» будет, очевидно, опираться на близкую к Франции зону её влияния в Северной и Западной Африке. Дополнительный вес приобретают и разбросанные по Мировому океану островные заморские департаменты Франции (Мартиника, Гваделупа, Реюньон и т.д.). К прежним французским колониальным владениям, по всей видимости, добавится богатая углеводородами Ливия, что делает полученный приз воистину бесценным. Обойденной оказалась при этом Италия (не исключено, что из-за особых связей с Москвой, на недовольство которыми со стороны Белого дома указывает переписка американских дипломатов, размещенная в Wikileaks).
И это не единственные подарки для Парижа в арсенале «умной власти» Вашингтона. Например, США никак не препятствуют набирающим силу процессам распада Бельгии на нидерландоязычную Фландрию и франкоязычную Валлонию, присоединение которой к Франции увеличило бы население последней с 65 до 70 миллионов. Можно также поощрить особую связь Парижа с франкоязычным Квебеком в Канаде. В итоге из многолетнего смутьяна внутри атлантической коалиции и оппонента англосаксонского мира Франция на глазах превращается в его надежного союзника. И это серьезный успех администрации Обамы.
Заметен и интерес США к пробуждению имперских настроений в Голландии с её возможностями воздействия на свою бывшую колонию – Индонезию. Население последней близко к 250 миллионам человек, это самая многонаселенная мусульманская держава, и в перспективе, по расчетам Вашингтона, именно Индонезия должна стать главным фактором сдерживания Китая в Юго-Восточной Азии… Стимулировать голландцев в их неоколониальной активности могло бы получение ими при содействии США доли «бельгийского пирога» в виде 6-миллионной Фландрии.
Еще одним фаворитом США в плане поощрения имперского строительства является Польша. Американские стратеги вообще склонны пророчить Польше великую судьбу, что очень льстит пылким варшавским политикам. Основатель и руководитель аналитической группы «Стратфор» Джордж Фридман в своей книге «Следующие 100 лет» полагает, что при возможном, по его мнению, распаде России «поляки станут первыми желающими продвинуться на восток и создать буферную зону в Беларуси и Украине». «При таком развитии событий Польша превратится в крупную, динамичную европейскую державу, стоящую во главе коалиции стран Восточной Европы». (3) В интервью газете «Жечпосполитая» Дж. Фридман в свойственной ему провокационной манере заявляет: «США – страна, которая Польшу использует - прошу не питать иллюзий - для сдерживания России. Америка действует согласно своим национальным интересам. Для США Польша сейчас важнее большинства других стран в мире... И неважно, кто в ближайшее время будет править в нашей стране - Обама, Буш или кто-то другой, - Америка сделает все, чтобы Польша была как можно более сильной». В ближайшие десятилетия, утверждает Дж. Фридман, «силы Германии и России значительно уменьшатся. Возникнет вакуум, в котором должен появиться новый могучий игрок. География говорит, что это может быть только Польша. Если вы используете этот шанс, вы можете стать двигателем Европы и одним из важнейших государств в мире». (4)
В начавшемся переделе мира на зоны влияния, видимо, не всем союзникам США повезет одинаково. Помимо удобных линий раздела, совпадающих с границами прежних империй, как в случае с Францией, имеются и такие центры притяжения, где англосаксонский правящий класс Америки не чувствует себя укоренённым. Нет, в частности, никаких признаков того, что в роли, похожей на ту, что отведена Франции, в Вашингтоне хотели бы использовать Испанию в родственной для нее Латинской Америке. Наоборот: Испании, подобно Бельгии, позволят распадаться самой. Откуда такие расхождения в подходах? Дело, очевидно, в том, что проблема консолидации испаноязычного мира является достаточно острой для самих США, где в южных штатах неуклонно, в том числе за счет нелегальной миграции, растет доля испаноговорящих. Радикальные представители этой культуры уже выдвинули лозунг создания в будущем «Великого Атцлана» (из Мексики и отнятых у нее американцами территорий в Техасе, Калифорнии, Аризоне, Нью-Мексико).
Обойденной окажется и Германия, видимо, потому, что в прошлом она не создала обширной колониальной империи, а в наше время породила серьезные опасения по поводу того, чем может обернуться возрождение тевтонского духа. Немецкий потенциал будет востребован американцами всюду, но как вспомогательный. Выпускать Берлин в самостоятельное плавание, по всем признакам, Вашингтон не собирается. Похоже, Германии не останется ничего другого, как привычно проецировать свое влияние на Восток, в направлении России, но, скорее всего, также не самостоятельно, а в союзе с Польшей - этим любимым детищем американских геополитиков.
Похожее отношение прослеживается и применительно к Италии. Ее усиленно подталкивают к тому, чтобы взять на себя ведущую роль на Балканах. Проявлением этого является, в частности, недавнее подписание межправительственного соглашения между Италией, Грецией и Албанией по проекту трансадриатического газопровода TAP, по которому газ будет транспортироваться из района Каспия через Грецию, Албанию, Адриатическое море на юг Италии и далее — в Западную Европу. Его запланированная мощность - 10 млрд кубометров в год с возможностью расширения до 20 млрд кубометров. В качестве основного поставщика газа для TAP рассматривается азербайджанское газоконденсатное месторождение "Шах Дениз".
В роли потенциального «уполномоченного делегата» (вассала) в Южной Америке Вашингтон хотел бы видеть Бразилию, отводя ей место наследника португальской империи. То, что португалоязычная Бразилия и остальная испаноязычная часть Латинской Америки по языку все же расходятся, позволяет Вашингтону сохранять возможности для маневра. Признав за бразильцами ведущую роль в Латинской Америке, а, возможно, также и в отдельных частях Африки, США попутно постараются ослабить связи Бразилии с китайцами и интеграцию по линии БРИКС. Разумеется, все это при условии, что сама Бразилия согласится «принимать в расчет» интересы США. Эта южноамериканская страна уже входит в Большую двадцатку и стремится занять место постоянного члена Совета Безопасности ООН. Ей удаётся отмежевываться от политики США, не провоцируя при этом серьезных кризисов. Выступая за развитие сотрудничества между странами Южного полушария, Бразилия наращивает свое присутствие не только в Латинской Америке, но и в Африке, и на Ближнем Востоке.
Расчеты США на Бразилию во многом напоминают надежды, связываемые ими с Индией. Обе эти страны уже набрали критический потенциал развития, позволяющий им строить самостоятельную политику. Попытки вовлечь Бразилию во взаимодействие на положении подчинённой державы предприниматься, естественно, будут, но их успех крайне сомнителен. Партнеры по БРИКС, предоставляя Бразилии свои обширные рынки, вполне в состоянии обеспечить всем необходимым «большое политическое пространство» этой страны для закрепления её в статусе ведущей державы Латиноамериканского региона без попадания в зависимость от кого-либо.
(Окончание следует)
(1) http://www.globalaffairs.ru/number/Mezhduvlastie-15784
(2) http://www.whitehouse.gov/the-press-office/2011/03/28/remarks-president-address-nation-libya.
(3) Фридман Д. Следующие 100 лет: прогноз событий XXI века. М.: Эксмо, 2010, стр. 203.
(4) http://www.inosmi.ru/translation/245577.html
Дмитрий МИНИН