Завхозы, поэты, социальные сети

История с замазанной фреской Бродского не только красочна, но и очень характерна — но совсем не в том смысле, в котором ее перепощивают и комментируют в социальных сетях поклонники поэта.
Коллаж: ГодЛитературы.РФ (Фото: brodsky.online/Instagram)


Восьмидесятилетие Иосифа Бродского, с необыкновенной пышностью отмеченное 24 мая, наутро получило неожиданное продолжение. По социальным сетям ураганом пронесся небольшой видеоролик, на котором рабочий, повернувшийся спиной к что-то ему интеллигентно втолковывающим (и фиксирующим всё на смартфоны) молодым людям, спокойно закрашивает малярным валиком фреску с фотореалистическим портретом Бродского. Комментарий к видеоролику гласил, что это стена на улице Пестеля, прямо напротив Дома Мурузи, тех самых «полутора комнат», так много значивших в жизни поэта. А закрашивают фреску по приказу завхоза школы № 189, к которой эта стенка примыкает.


Надо признать, что картинка с комментарием оказалась чрезвычайно эффектной. Вот оно, зримое и грозное воплощение безликой административной системы, без разбору уничтожающей все прекрасное «как бы чего не вышло».


Так сказать, сапог завхоза, попирающий культуру. Чего ж вам боле? К черту подробности!


К чести петербургских журналистов, они быстро провели расследования. И на виртуальных страницах изданий, которые трудно заподозрить в том, что они пишут по указке Смольного, — «Фонтанка», Newsru.com, Институт «Стрелка» — появились материалы с подробностями, значительно корректирующими эффектную вирусную видеокартинку.

История с замазанной фреской Бродского не только красочна, но и очень характерна – но совсем не в том смысле, в котором ее перепощивают и комментируют в социальных сетях поклонники поэта


Фото: parishilton1992/Instagram


Во-первых, как может убедиться любой, заглянув на панорамную карту Петербурга, это не просто «бесхозная стенка между домами», как уверял портал MR7.ru создавший фреску художник Олег Лукьянов, а стена, прикрывающая школьный двор. То есть прямо находящаяся в зоне ответственности завхоза Татьяны Михайловны Калиничевой. Которая и не думала прятаться от журналистов, а дала разъяснения. Сводившиеся к тому, что стена школьного двора — это не стена ночного клуба. Применительно к ней действуют очень жесткие правила о запрете любой пропаганды и наглядной агитации, и в целом с этим трудно поспорить. И самое главное — Олег Лукьянов признал, что он и не пытался связаться с администрацией школы и согласовать этот вопрос. А просто пришел к стене во время проведения музыкального онлайн-марафона «Не выходи из комнаты» и за три минуты накатал (в прямом смысле слова — как фотообои) изображение.


Конечно, олдскульные граффитчики только так и поступали — быстро нарисовать и дать дёру. Но сейчас всё-таки не 1980 год.


И центр Петербурга — не окраина Бруклина. Да и гиперреалистичный портрет зрелого Бродского, который как бы смотрит на собственный балкон, который он навсегда покинул 32-летним — не стилизованное под каракули лого очередной рэп-формации.

Так что ситуация получилась отменно дурацкая. С одной стороны, эта фреска абсолютно уместна. И можно понять и сотрудников музея Бродского, горячо приветствовавших появление «нового отличного места для селфи», и сетевых обывателей, бурно возмущавшихся уничтожением граффити. С другой — абсолютно неуместна. Так что можно понять опасения завхоза, что ему прилетят неприятности за невесть откуда взявшуюся романтическую фотографию мужчины с сигаретой в трех метрах от входа в школу.


Фото: brodsky.online/Instagram


Можно упрекнуть безответственного (или устроившего сознательную провокацию) художника — но и его резоны тоже очевидны. Советский опыт общения художников с завхозами показывает, что на вопрос художника «а можно…» завхоз автоматически отвечает «нет!», а потом уже начинает прикидывать, о чем, собственно, его спрашивают. Так что единственный способ добиться результата — это прийти и сделать. Если «можно» — завхоз сделает вид, что не замечает (как в большинстве случаев и происходит). Если все-таки нельзя — примет меры. Как и произошло в данном случае.

И что теперь? Остряки уверяют, что закрашивание фрески — это акт концептуального искусства. Что ж, и в этом есть смысл. Вместо небесспорного гиперреалистического изображения, которое может нравиться или не нравиться, мы имеем идеальный «белый квадрат» — 


абсолютный в своей бесспорности символ полного отсутствия коммуникации между властями и культурой.


Уже породивший мемы. На которых белая стена дополняется при помощи фотошопа различными надписями, от глубокомысленных до матерных.

Это понятно, но ужасно грустно. Неужели «выйти из комнаты» своей интеллектуальной самодостаточности на улицы родного города так и будет оставаться на веки вечные роковой ошибкой? Хочется надеяться, что нет. Сам художник заявляет о желании решить вопрос. «Я против конфликтов и провокаций, только диалог и консенсус. Нужно встретиться, пообщаться и решить: и с дирекцией музея „Полторы комнаты“, и со школой, и с инициативной группой. Будем говорить о формате временной инсталляции», — заявил он. Хочется верить, что так и будет. Ведь какая-то фреска в этом месте действительно напрашивается. Только, очевидно, без сигареты. И такое ограничение в наши дни трудно счесть посягательством на свободу творчества.

Автор
Текст: Фёдор Косичкин
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе