Собственно, в самом сюжете нет ничего не то, что криминального, но даже по настоящему острого. Не говоря уже об оскорблениях или, тем более, какой-то "нецензурщине". Ведущий приводит цитаты признанных классиков, Белинского и Гоголя, не высоко оценивавших творчество Шевченко. Далее берется интервью у экскурсовода шевченковского музея в Оренбурге. Она рассказывает о том, что "тяжелой солдатчиной" поэт во время службы в местной крепости не занимался — рисуя портреты и картины для местной знати.
Приводятся некоторые отрывки шевченковских стихов антироссийского содержания, а также упомянут эпизод времен Великой Отечественной войны, когда фашисты разрешали ставить портреты Кобзаря рядом с портретами самого Гитлера во время массовых мероприятий в украинских городах. Основной лейтмотив повествования сводится к тому, что Тарас Шевченко сделал немало для украинской государственности и имеет полное право на почитание в Украине. Но почему в Оренбурге, за деньги российского бюджета, продолжается чествование памяти этого русофоба, в ущерб куда более достойным почитания поэтам российским?
Немедленно на Украине поднялась волна возмущения со стороны патриотически настроенных граждан. Ведущим слоганом стало "Шевченко сравнили с Гитлером!" — кстати, именно по этому набору слов легче всего найти в Сети безобидный ролик "Вестей-Оренбург". В конце концов, в схватку включился и украинский МИД, разместивший на своей странице осуждающий комментарий. А местным журналистам "источники в дипломатических кругах" сообщили, что "российские власти осуждают этот инцидент" и "российский журналист, подготовивший скандальный сюжет, будет уволен".
Признаться, больше всего в этой истории удивляет позиция именно неназванных "представителей российской власти", изредка конкретизируемых в виде "руководства Оренбургской области" например. Ведь то, что было сказано в областном телеэфире — не идет ни в какое сравнение, скажем, с нашумевшей в конце 90-х годов книгой украинского журналиста Олеся Бузины "Вурдалак Тарас Шевченко" — кстати, легко доступной в Сети. Там от культа "великого Кобзаря", грубо говоря, "остались рожки да ножки".
И, самое интересное, г-ну Бузине ничего за это не было! То есть — совсем ничего. Его, правда, пытались засудить за "клевету" на своего кумира украинские националисты, но ничего у них не вышло, факты, как говорится, упрямая вещь. Единственное, что разочарованные решением суда русофобы пытались избить автора, но и тут их ждала неудача, парень оказался неплохо физически подготовленным.
На этом фоне поведение властей Оренбуржья (если оно действительно имело место, а не выдумано "источниками в украинских дипломатических кругах") выглядит в духе известной пословицы "быть святее Папы Римского". В смысле — защищать украинскую национальную гордость похлеще самих же украинцев.
Ведь культ последнего, раздутый не только на Украине, но и частично, в России до невообразимых форм, заставляет задуматься о самой его сути. После 1991 года почитание новой украинской элитой именно Тараса Григорьевича, фактически, заменило прежнее почитание Владимира Ильича. Вплоть до того, что во всех властных кабинетах портреты Ленина менялись на портреты Шевченко. Благо, основы этого были заложены еще в сталинские времена. Советская пропагандистская машина усердно лепила из него образ "революционера-демократа, беззаветного борца с царизмом".
Что да, то да — с пресловутым "царизмом" поэт и вправду боролся. Вплоть до грязных оскорблений в адрес императрицы в поэме "Сон", которая ему лично ничего плохого не сделала — и даже вложила немалую сумму в благотворительную лотерею, организованную художником Карлом Брюлловым — чтобы выкупить "украинского самородка" из крепостной зависимости. Еще "самородок" всю жизнь восторгался "свободолюбивыми кавказцами", предками нынешних бандформирований, чем явно предвосхитил вооруженную помощь дудаевским "отморозкам" в 90-е годы со стороны современной необандеровской УНА-УНСО.
Вообще, жизненный путь "великого Кобзаря" временами буквально до мелочей напоминает путь нынешней украинской "незалежности". Киевские сепаратисты отблагодарили СССР за построенную общими усилиями мощную экономику нескрываемой русофобией — и Шевченко отметил свое освобождение из крепостного рабства русскими меценатами участием в "национально-освободительном движении".
А именно в Кирилло-Мефодиевском братстве, которое некоторые историки расценивают как "революционно-демократическое", другие же считают, что на самом деле, основной задачей "братства" была подготовка антироссийского восстания, по образцу польского 1831 года.
Освобожденный "мужицкий поэт" лепил "миф" о "великом казацком прошлом", разрушенном "проклятой Москвой". В его стихах той поры в адрес действительно великого украинского гетмана Богдана Хмельницкого звучат лишь проклятия (за Переяславскую Раду) — зато подвижники предателя Мазепы именуются не иначе, как "невинными мучениками".
Как известно, деятельность "кирило-мефодиевских" "братчиков" вовремя была пресечена подчиненными графа Бенкендорфа (после чего Шевченко и отправился служить в армию) — Третье отделение оказалось на высоте. В противном случае, весьма вероятно, что на Украине еще в 40-х годах XIX столетия вспыхнул бы кровопролитный антироссийский мятеж. По сравнению с которым все "польские" восстания этого периода показались бы воскресным пикником. Лучшим доказательством этого опять же могут служить стихи Шевченко.
Так, в поэме "Гайдамаки", повествующей об антипольском восстании 70-х годов XVIII века на Правобережной Украине, входившей тогда в Речь Посполиту, автор всячески воспевает кровавые "подвиги" восставших. Один из героев поэмы, Ярема, "сирота убогий", все свое свободное время "проводит с ножом на пожарищах" — с упорством Чикатило добивая женщин, детей и стариков — поляков и евреев. Другой центральный персонаж произведения — казацкий атаман Гонта, обращаясь к своим сыновьям, учившимся в польской школе, вопрошает: "Зачем ляхов не резали? Зачем мать не убили — ту проклятую католичку, что вас породила?". После чего убивает детей самолично — перед тем, как его подручные побросали всех остальных школьников живыми в колодец.
Надо сказать, что исторический Гонта вовсе не был таким "монстром", каким его описал Шевченко — по крайней мере, детей своих не убивал. Тем не менее, приказ все той же Екатерины Великой корпусу генерала Кречетникова, отправленного на Правобережную Украину, был в отношении распоясавшихйся изуверов очень кратким: "Истребить разорителей!".
Вообще, о Шевченко можно было бы писать очень много. Но ограничимся пока этим. Самое трагичное — что вся эта русофобско-полонофобско-антисемитская бесчеловечная "мура" взята даже не из "академических", малодоступных изданий — а из самого что ни на есть массового "Кобзаря" — изданного миллионными тиражами. Причем, она была доступна школьникам и во времена СССР. Стоит ли удивляться массовому всплеску украинского национализма в конце 80-х годов прошлого века?
Нет, конечно, Тарас Григорьевич был по-своему незаурядным поэтом. Как минимум, на фоне остальной малороссийской "серости" того времени. Так что и читать, и изучать его можно. Смотрим же мы "Огнем и мечем" Ежи Гоффмана с блистательным Александром Домогаровым в главной роли Богуна. В конце концов, роман лауреата Нобелевской премии Генрика Сенкевича — действительно нерядовое творение. Просто не надо ни на минуту забывать, что Сенкевич — поляк, и никогда не рассматривал историю через призму хоть российских, хоть украинских интересов.
Посему не стоит делать трагедии и из того, что кто-то хочет чествовать память "великого Кобзаря". Это действительно их поэт — певец воинствующего украинского национализма. Но делать "хорошую мину при плохой игре", изображая почтение к носителю таких идей, финансируя их из российского бюджета, да еще и обещая уволить тех, кто осмелился в самой мягкой форме назвать вещи своими именами — право, не самое благодарное занятие.
Юрий Носовский
Правда.Ру