В предъюбилейные дни Борис Мессерер – перед десятками камер. Интервью – дома, в легендарной мастерской, на выставке, которую готовит к дате. Быть в центре внимания – привычное дело для «короля богемы». Это прозвище Мессерер заслужил благодаря своей страсти к шумным компаниям. Как магнит, всю жизнь он притягивает к себе многочисленных друзей – режиссеров, актеров, художников, ученых, писателей...

«Понимаете, в чем дело, все, чего он хочет – он всегда добивается, – рассказывает писатель Евгений Попов. – Вот влюбился в Беллу, и она в него, – и добился ее. Какая-нибудь выставка – он добьется этой выставки».

Упорство унаследовано от звездных родителей – актрисы немого кино Анели Судакевич и балетного танцовщика Асафа Мессерера. Отец хоть и отговорил сына поступать в хореографическое училище – на всю жизнь заразил любовью к театру. Борис Мессерер начинал с «Современника», с Ефремовым, Евстигнеевым, Табаковым. В новом театре совершал художественную революцию – своим декорациям давал голос, главные роли, назначал время выхода.

Он освоил технику Дюрера и Рембрандта, чтобы увековечить театральные эскизы к спектаклю «Три возраста Казановы» Вахтанговского театра – в гравюре. На юбилейной выставке рядом его шедевры в миниатюре – макеты декораций к «Похождениям бравого солдата Швейка», что шел в театре Пушкина, и к постановке Эфроса на сцене Моссовета «Дальше – тишина». Главную роль играла Фаина Раневская. Постановки балетные – тема отдельная, любимая.

«Самые великие художники, такие как Пикассо, Брак, Шагал, Дали – они все работали в театре, так или иначе, – говорит Борис Мессерер. – Дальше уже соблазн масштаба, ну, и пластика балета. Это все огромные такое слово – я называю это манок. Когда цель манит – осуществить свой маленький такой эскизик и вдруг увидеть его в масштабе Большого тетра».

«Эскизики» к «Светлому ручью» – каждый на полстены – ирония смелого художника на тему светлого социалистического будущего. Вот так под контролем Бориса Мессерера оживали карандашные наброски, превращаясь в метровые декорации для нового балета. Его художественные идеи нашли воплощение и на экране. Но совсем другое – преподносить публике Дали, Модильяни, Блейка… И здесь Борису Мессереру нет равных. В Пушкинском музее дружбой с ним гордятся, не раз принимали персональные выставки мастера.

«Он очень чутко слышит свое время, и он его участник, – отмечает директор Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина Ирина Антонова. – И в своих натюрмортах – то скрежещущих таким железом, то, понимаете, вдруг поражающих нас игрой форм, которые он находит в разных предметах, такой замысловатостью, непонятностью и прочее. Но это все наше время, не самое ясное для нас всех».

Вот она – муза глазами художника – хрупкая, неземная, лирическая и беспокойная «прекрасная дама» – в бронзе. Следующий проект Бориса Мессерера связан с ней – миниатюрная статуэтка должна стать памятником Беллы Ахмадулиной в Тарусе. «Главное – отдаваться каждому новому делу со всей страстью», – не устает повторять Мессерер. В этом и есть ключ к успеху.
Видеорепортаж
Новости культуры