В последнее время в знаменитом кинотеатре «Ударник» водилась рыба — но не кино и современное искусство. Между тем, именно здесь проходили премьеры «Путевки в жизнь» и «Веселых ребят».
Предприниматель и меценат Шалва Бреус открывает в московском кинотеатре «Ударник» музей современного искусства. В построенном архитектором Борисом Иофаном в 1931 году легендарном кинотеатре, являющемся частью Дома на набережной, в 1990-е годы размещался автосалон, а в 2000-е — казино. Последнее время киносеансов там не было. Ядром постоянной экспозиции нового арт-центра станет собственная коллекция культурного фонда «Артхроника», основой которого являются классики отечественного нонконформизма — Эрик Булатов, Комар и Меламид, Борис Орлов, Александр Косолапов, Иван Чуйков и другие. Основная часть экспозиции откроется еще до завершения реставрации, которая займет несколько лет. Предполагается, что кинозал «Ударника» станет площадкой для демонстрации видеоарта и чтения лекций. Потенциальные выставочные площади «Ударника» — два круглых фойе, верхнее и нижнее, и кинозал под знаменитым складчатым куполом — в общей сложности приблизительно 2000 квадратных метров. Бреус обещает, что реставрация «Ударника» будет максимально деликатной, — прежде всего планируется убрать все дополнения в интерьерах и на фасаде, искажающие первоначальный облик здания.
Шалва Бреус
предприниматель, коллекционер и меценат, бывший заместитель министра имущественных отношений, председатель совета директоров целлюлозно-бумажного комбината «Волга». В 2006 году купил журнал «Артхроника», основанный в 1999 году. В 2007-м стал президентом культурного фонда «Артхроника». В этом же году фондом была учреждена премия Кандинского — ежегодная национальная премия в области современного искусства в России.
— Почему под арт-центр переделывается именно кинотеатр?
— В Москве крайне сложно найти подходящие помещения. Месторасположение должно быть максимально удобным. В центре города трудно найти место с более выгодным расположением, чем «Ударник».
— Чем лично вам понравилось это пространство?
— Универсализмом. Очевидно, что проект Иофана с самого начала подразумевал способность различных частей здания, в случае необходимости, функционировать независимо друг от друга. Такая многофункциональность пространства как нельзя лучше отвечает задачам современного музея.
— Чем «Ударник» будет принципиально отличаться от других московских арт-пространств, прежде всего «Гаража» и Музея современного искусства?
— «Гараж» создавался не как музей, а как выставочная площадка для временных экспозиций, специализирующаяся главным образом на западном искусстве. Мы же делаем музей современного российского искусства, с серьезной постоянной коллекцией и с широкими возможностями для показа временных выставок. Если же сравнивать нас с Московским музеем современного искусства, то в «Ударнике» будет возможность показа видеоарта на большом экране. Как в Тейт-Модерн.
— Как сильно вы хотите изменить архитектурное состояние «Ударника»?
— Наша задача — восстановить первоначальный облик здания. Соответственно, вмешательство будет минимальным. Редкий случай, когда задачи регулирующих организаций и новых арендаторов полностью совпадают.
— Кто будет заниматься перестройкой — или это будет просто косметическая реновация?
— Это будет не перестройка, а реставрация. И организацию, которая будет этим заниматься, мы выберем на основе тендера. В этом году мы планируем сформировать экспертный совет, состоящий из профессионалов в области архитектуры и музеестроительства. Этот совет вместе с директором, которого мы назначим, сформируют техзадание тендера.
Григорий Ревзин
архитектурный критик
Вообще, Шалва Бреус — это такой человек, который все делает исключительно правильно. У него сегодня есть «Артхроника» — главный арт-журнал, у него есть премия Кандинского, у него есть коллекция и теперь у него еще есть «Ударник». В принципе, это заявка, чтобы музей Бреуса лет через 20 стал такой новой Третьяковкой. Это идеально правильное решение — и с точки зрения наследия, и с точки зрения культурной институции. «Ударник» — это памятник русского авангарда, тут же и вся мифология Дома на набережной.
В 2000-е годы мы много спорили о том, каким должен быть музей современного искусства — когда Ерофеев делал коллекцию, когда Церетели открывал музей, все это нас тогда не устраивало. Но сегодня понятно, что то, что откроет Бреус, нас полностью удовлетворит. Единственное, что произошло некоторое изменение статуса искусства. Искусство 1990-х и 2000-х боролось за свои права — за галереи, за коллекционеров, и оно победило — очень удачно там где-то устроилось. А вот дальше возник совсем новый формат. Одно дело — акция «Синих носов» с целующимися милиционерами, это такой галерейный эпатаж, очень узкая штука. А другое дело — «Х… в плену у ФСБ», акция, рассчитанная на совсем другую аудиторию, на масштаб города — провоцирование государства.
Если говорить об акциях, то начинаются они с «Коллективных действий» и Монастырского, а кончаются «Белой лентой», которая охватывает большие социальные процессы. И даже когда мы смотрим на культурные институции, которые возникли на рубеже 2000–2010-х — что «Арт-стрелка», что «Винзавод», — они все связаны с опытом социальности. Не то что они обязательно протестные, но они связаны с форматированием социального пространства. Вот в этот формат музей не влезает. Может быть, потому и не получалось у нас создать в 2000-х музей современного искусства — потому что не было современного искусства, которое уже в прошлом. А теперь оно возникло.
История про альянс современного искусства с элитарными капиталистическими ценностями закончилась, и оно обратно вернулось в социум, но для этого «Ударник» уже не годится — он слишком элитарен, слишком централен, слишком мал, он слишком понтовый — для этого нужен завод или хотя бы гаражи, как на «Стрелке». Так что эта институция как музей так хороша, что выглядит даже слишком чопорно и академично. Чудесно, что будет сделан этот музей, но немножко это уже прошло. Сам формат, который он придумывает, — в нем есть что-то такое, исходящее из презумпции больших ценностей. Музей частных коллекций на новом этапе: тут тоже все очень понтово — это очень дорогие все вещи, все это опубликовано. Бреус даже говорит, что это может быть по американскому образцу, когда чужая коллекция хранится у него в музее, хотя собственник не меняется. То есть это все про ценности, про все устоявшееся и утвержденное, а вот есть ли там что-то про социальную активность — я не знаю. Когда я говорю об аналогиях с «Винзаводом» и «Стрелкой» — это не вопрос событий, которые там организуются, а вопрос социального движения, которое там происходит. «Винзавод» и «Стрелка» — это собственно рамка для активности, которая внутри нее вырастает сама. Там есть галереи, и у них есть своя программа, есть художники — и у них своя программа, им просто предоставляется пространство. А у Бреуса есть своя премия Кандинского, есть журнал, есть коллекция — это все вещи, задающие направление, куда все это может развиваться.
Но это не отрицает ценности происходящего — все это очень правильно, хотя и немножко академично. Он же хотел делать музей, наверное, начиная с 2005 года — в какой-то момент хотел купить Дворец молодежи, потом кинотеатр «Октябрь», потом, наконец, дошло до «Ударника». И вот в 2005 году это было бы ну просто офигеть, но тогда не получилось, а сейчас — ну да, давно назрело.
Текст: Марина Ловут
Афиша