Перспективы с руин: что ждет российскую архитектурную реставрацию

Введение всевозможных санкций и разрыв международных контактов не могли не сказаться на положении дел и в этой отрасли.
Глобус на фасаде Центрального телеграфа на Тверской улице в Москве.
Фото: Wikipedia Commons


Но каковы именно могут быть последствия — ближайшие и среднесрочные? Специалисты пытаются оценить и спрогнозировать ситуацию


Политический кризис, сложившийся вокруг России и Украины, затронул все сферы экономики, в том числе строительство. Зарубежные архитекторы и девелоперы выходят из российских проектов. Одним из первых о прекращении работы в России заявило нидерландское бюро MVRDV, по проекту которого в Москве на Садовом кольце строят жилой комплекс RED7. Аналогичное решение приняли британский архитектор Дэвид Чипперфилд, который разработал проект реставрации московского Центрального телеграфа на Тверской улице, и бюро Zaha Hadid Architects, работавшее над новым зданием филармонии в Екатеринбурге. Швейцарское бюро Herzog & de Meuron приостановило участие в проекте реконструкции Бадаевского завода в Москве.

Наиболее сложная ситуация сложилась в сфере реставрации памятников, на которую повлияло сразу несколько факторов. «На фоне продолжающегося уничтожения наследия происходит ослабление научной базы, например обсуждается отмена государственной историко-культурной экспертизы и ее замена общестроительной. Понятно, что это еще больше упростит процедуру сноса исторических построек и скажется на качестве принятых проектных решений, в том числе реставрационных», — говорит историк архитектуры и градостроительства, специалист по охране культурного наследия, профессор Московского архитектурного института и Московского государственного университета геодезии и картографии Наталья Душкина.


Проект филармонии в Екатеринбурге, разработанный бюро Zaha Hadid Architects.
Фото: Zaha Hadid Architects


В начале мая Москва отменила общественные слушания. Это произошло после того, как президент России Владимир Путин подписал федеральный закон, упростивший процедуры подготовки и согласования генеральных планов, а также правил землепользования и застройки, планировки и межевания территории. Таким образом, жители больше не смогут высказаться против принимаемых регламентов по плотности, высотности и по зонам охраны. Градозащитники называют решение столичного правительства спорным и опасаются новых массированных сносов.

Еще одна проблема связана с удорожанием строительных материалов, в том числе тех, что используются в реставрационной деятельности. Одновременно можно ожидать заметного сокращения финансирования проектов реставрации и привлечения неквалифицированной рабочей силы.

Впрочем, уход с российского рынка импортных материалов может пойти на пользу реставрационному делу, считает Наталья Душкина. «В этом случае возможно возвращение к традиционным технологиям — и это хорошо. Очень часто современные материалы, основанные на синтетических компонентах, создают плотную воздухонепроницаемую пленку на поверхности, губительную для материальной субстанции исторических сооружений. Подобные опасения не раз высказывали международные эксперты, мониторившие объекты на территории России. Многие реставраторы говорят, что надо возвращаться к традиционным технологиям. И сейчас у нас есть шанс возродить исторические приемы и ремесленные навыки», — уверена Душкина.


Пока не вполне ясно, как будет проходить международная экспертиза объектов на территории России и Белоруссии.


В конце апреля стало известно о переносе 45-й сессии Комитета всемирного наследия, которая должна была пройти в июне в Казани. Там же планировалось отметить 50-летие Конвенции о всемирном наследии. Сейчас российская сторона обсуждает с ЮНЕСКО возможность провести оба мероприятия до конца года. Напомним, в списке всемирного наследия ЮНЕСКО находится 31 объект из России.

«Некоторые международные контакты уже прерваны. Например, был заблокирован многолетний проект, связанный с сохранением послевоенного наследия в странах Центральной и Восточной Европы — поставангарда, сталинской неоклассики и модернистской архитектуры. В рамках этого проекта прорабатывался ряд предложений по внесению в список всемирного наследия множества серийных объектов, в частности главных магистралей городов как результата послевоенной реконструкции (проспект Независимости в Минске, Крещатик в Киеве, Маршалковская улица в Варшаве, аллея Карла Маркса в Берлине, Тверская улица в Москве). Боюсь, стоит ожидать дальнейшего прекращения таких контактов, и это очень беспокоит. Именно благодаря международному вмешательству экспертов удалось затормозить ряд негативных процессов. Например, отменить строительство музея на Соловецком архипелаге, в непосредственной близости от Соловецкого монастыря, в его охранной зоне», — рассказывает Душкина.

Международная изоляция — не самая большая угроза нашему наследию, уверен главный архитектор Троице-Сергиевой лавры, почетный реставратор Москвы и член совета Московского областного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Сергей Демидов. «Более острая проблема — нехватка специалистов в области реставрации. Сейчас работать просто некому. Профессионалов в этой сфере у нас в десятки раз меньше, чем выданных реставрационных лицензий. Раньше в Минкульте была лицензионная комиссия, куда входили заслуженные реставраторы, знавшие ситуацию на местах. Она контролировала процесс выдачи лицензий. Сейчас разрешение на работу получают фирмы, которые никто не знает, чья репутация под вопросом», — поясняет реставратор.


Реконструкция Бадаевского завода в Москве по проекту бюро Herzog & de Meuron. Рендер: Capital Group


Один из успешных проектов в области реставрации — консервация разрушающихся памятников наследия, прежде всего усадеб XVIII–XIX веков в Центральной России. Несмотря на то что проекту дважды было отказано в выделении президентского гранта на финансирование, волонтерам удается спасать наиболее хрупкие памятники от полного разрушения. «Сейчас основной упор нужно сделать на упрощение документооборота при консервации объектов. Недавно мне пришлось добиваться перекрытия крыши, чтобы спасти уникальный храм XVIII века в Тверской области. Сами работы обошлись в 4 млн руб., а документация к ним — в 11 млн!» — говорит Демидов 

Автор
ОЛЬГА МАМАЕВА
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе