80 лет назад родился Джон Мостославский

Сегодня исполняется 80 лет со дня рождения Джона Мостославского.

Вот ведь тоже знак судьбы – день в день родился с солнцем русской поэзии Александром Сергеевичем Пушкиным, и именинник этим, наверное, втайне гордился. Конечно, он был большой артист и большой подвижник, не имел никаких громких титулов и государственных наград, но без преувеличения можно сказать, что его знали и уважали не только в Ярославле, но и в России. К сожалению он не дожил до сегодняшнего дня, скончавшись в июле 2015 года.


Джона Григорьевича связывали теплые, дружеские отношения с «Золотым кольцом», мы многократно и о нем и о его энтузиазме на ниве музейного дела писали. Лучше всего сейчас повторить нашу статью «Просто Джон», что мы опубликовали в «Золотом кольце» к его 70-летию.



ПРОСТО ДЖОН

Вряд ли нужно представлять этого неординарного человека. Конечно же, Джона Григорьевича знают как владельца первого в России частного музея «Музыка и время», давно ставшего достопримечательностью далеко не местного масштаба. Джон Мостославский — известный коллекционер, а еще фокусник-иллюзионист, артист, человек огромной энергии и темперамента и необычайной притягательной силы.

— Как мужик я состоялся, — подводит итоги к юбилею Джон Григорьевич. — Каждый нормальный мужик должен родить сына, посадить дерево и построить дом. Я построил кооперативную квартиру и три дома, а сам, как Карлсон, живу на чердаке. Деревья посадил: пожалуйста, возле музея цветет и пахнет вишня. У меня трое сыновей, которые мне помогают. А музей и мои коллекции всегда открыты для людей. Можно все потрогать, пощупать, сфотографировать, идут старинные часы, звучат инструменты, граммофон и патефон, прижизненные записи Собинова, Шаляпина, Баттистини, Карузо, Шульженко. В моей фонотеке более пятнадцати тысяч пластинок, к ней обращаются радио и телевидение, потому что многие записи уникальны. Даже для одного посетителя проводится полная экскурсия.

У меня восемь экскурсоводов со знанием иностранных языков. А зарплата сотрудников в два-три раза выше, чем в музее государственном. Эти деньги мы сами зарабатываем. Я горжусь тем, что существую самостоятельно, ничего не беру из бюджета. Хотя и от помощи не отказываюсь, если предлагают.



ФОКУСЫ ЖИЗНИ

На вопрос, кто его научил фокусам, Джон Григорьевич почти серьезно отвечает:

— Жизнь научила. В школе я учился до безобразия плохо, зато всегда участвовал в художественной самодеятельности. Начал выступать ведущим на концертах с четырнадцати лет, надо было матери помогать. Она одна воспитывала нас троих. Отец, прошедший фронт, рано умер. Меня взял на работу под свое поручительство директор Амурской филармонии Лев Маркович Фельдман. В концертах участвовали и иллюзионисты. Я присматривался, копировал, стало получаться. Потом брал уроки у знаменитого Кио.

К двадцати годам Джон стал профессиональным фокусником и сам выступал в жанре иллюзии. Однажды в Якутии после концерта за кулисы зашли военные и объявили: «Артист ты, сынок, хороший, но надо и в армии послужить!» — и прямо с гастролей отправили на сборный пункт. Служить попал на Сахалин.

«Американец, что ли?» — удивился начальник штаба, прочитав его имя. А узнав, что еврей, да еще и фокусник, послал учиться на разведчика.

— После окончания курсов мне доверили взвод, но разведчиком я прослужил недолго, — рассказывает Джон. — Однажды привлекли к организации самодеятельности в клубе и, когда гарнизон стал везде занимать первые места по культурно-массовой работе, из клуба уже не отпускали.

После армии опять пошли выступления и гастроли.

— Мне повезло пообщаться с легендарным Вадимом Козиным, он работал в Магаданской филармонии художественным руководителем. Козин тогда уже не выступал, но гитара у него всегда была под рукой. Жил в скромной однокомнатной квартире, у него было несколько кошек и собака. Только под конец жизни Козину в Магадане дали двухкомнатную квартиру, и то после того, как за него похлопотал Кобзон.



ПОЗВОЛЬТЕ ПОДЗАРЯДИТЬСЯ

Выступления Джона Мостославского в жанре психологической иллюзии многие называли чудом и считали, что гипнотизер он посильнее Кашпировского.

— Он занимался врачеванием, а я демонстрировал возможности человеческой психики. У каждого Абрама своя программа, — балагурит Джон Григорьевич.

Зато популярность Кашпировского и Чумака аукнулась ему тем, что на концертах зрители ставили возле сцены банки с водой и кремами, а за кулисы рвались страждущие с просьбами излечить от различных недугов.

— Можно ли научиться гипнозу? Когда вы у себя обнаружили такие способности? — спрашиваю у Джона Григорьевича.

— В юности, наверное. Как начну с какой-нибудь симпатичной девчонкой говорить, обязательно ее уговорю, — смеется Мостославский. — А если серьезно, то этот дар приходит с молоком матери. Если его нет у человека, то не разовьешь. Мои сыновья со мной с детства на концертах работали — не знали ни пионерских лагерей, ни отдыха в деревне у бабушки, но навыки для психологической иллюзии я им не смог передать. Это не передается. Выходят ко мне пятнадцать человек — дурака сразу вычислю, пьяницу вычислю, я их отправлю со сцены. Оставлю человека внушаемого. Многие выходили на сцену со словами: «Я не поддаюсь гипнозу». Говорю: «Я и не собираюсь никого гипнотизировать, будем вместе показывать фокусы». Он набирает в рот воды и выплевывает с криком: «Это бензин!» Я и сам во время выступлений завожусь, могу с человеком сделать буквально все, могу заставить рубить дрова, петь, плясать — любое действие. Конечно, в пределах разумного.



СИЛА ИМЕНИ

Джона Мостославского несколько раз приглашали сниматься в кино. В мае 2004 года для съемок фильма «Хиромант» музей «Музыка и время» на несколько дней превратился в настоящую часовую мастерскую, а владелец музея — в часовщика. А четырьмя годами ранее Джон Мостославский стал партнером Николая Караченцова в нескольких сериях телевизионного фильма «На углу, у Патриарших — 2». Николай Караченцов играл вора и жулика Родика, а Джон Мостославский — черного антиквара, к которому захаживал Родик. По сценарию персонаж Мостославского звался Феликсом. Но Николай Караченцов, накануне познакомившись и душевно пообщавшись с Мостославским, во время съемок то и дело сбивался и называл антиквара Джоном. Камеру останавливали и эпизод начинали отыгрывать по новой. Но когда был запорот, наверное, десятый по счету дубль, режиссер Вадим Дербенев в сердцах махнул рукой: «Пусть будет Джоном».



ШУБА ДЛЯ ПУГАЧЕВОЙ

В 70 — 80-е годы Джон Мостославский не только выступал с концертами, но и выполнял функции администратора Ярославской филармонии. Его пробивной характер, умение все устроить и со всеми договориться эксплуатировались по полной — самые сложные гастроли и концерты поручали Мостославскому. В конце 1975 года в Ярославль в рамках гастрольного турне по городам России приехали ансамбль Павла Слободкина «Веселые ребята» и Алла Пугачева. Она тогда была на волне популярности — летом того года завоевала Гран-при фестиваля «Золотой Орфей» с песней «Арлекино». Павел Слободкин пожаловался Джону, что Аллочка мерзнет, а ничего приличного из одежды не купить. То было время сплошного дефицита, когда буквально все приходилось «доставать». Джон тут же организовал поездку на Тутаевскую овчинно-меховую фабрику. Все сбежались хоть одним глазком взглянуть на знаменитость. Аллу обмерили и за пару дней пошили ей приличную дубленку.

А за сапогами Джон повел будущую Примадонну на базу военторга. Но больше всего Алла Борисовна обрадовалась тому, что там обнаружились еще и французские духи.



ТАЙНИК В ГАРАЖЕ У НАЧАЛЬНИКА ГАИ

Коллекций у Джона Григорьевича несколько: колокола и колокольцы, часы, старинные музыкальные инструменты, иконы, каслинское литье, фарфоровые миниатюры, патефоны и граммофоны, грампластинки, а еще утюги и самовары.

Все началось в детстве с колокольчиков, когда Джон поверил, что они приносят счастье, охраняют дом от воров и пожара. В азарте, бывало, срезал понравившиеся экземпляры у овец, коз и коров в родном Благовещенске. Ни местный пастух, ни владельцы скота этого явно не одобряли: лупили «злоумышленника» и жаловались в школу. В итоге в одиннадцать лет Джона исключили из пионеров. Но коллекционировать он не перестал. Находил на свалках выброшенные пластинки, патефоны, часы. А когда стал выступать и гастролировать, то в каждом городе что-то покупал. Но в советские годы приобретать произведения искусства разрешалось лишь музейным экспедициям, частных коллекционеров преследовали.

— В уголовном розыске были мои фотографии с подписью: «Профессиональный артист, фокусник-иллюзионист, опасен, склонен к приобретению антиквариата», — смеется Джон.

Так что приходилось Джону Григорьевичу прятать особо ценные экземпляры коллекций у друзей и знакомых. Бывший начальник ярославской ГАИ Василий Авенирович Шашков хранил у себя в гараже золотофонные иконы, он их фактически спас.

Но более всего Мостославский опасался за фарфор:

— Переживал, что залезет кто-нибудь, не поймет, что это, и побьет, поломает.

Сейчас в его коллекции более 2000 единиц фарфора: кузнецовская посуда, мейсенские фарфоровые статуэтки, композиции малой пластики завода Гарднера. Не жалея времени и сил, он собирал воедино персонажей гоголевских «Мертвых душ», выполненных мастерами Ломоносовского фарфорового завода: Чичикова увидел на Сахалине, а Коробочку отыскал в Молдавии. Особая гордость Мостославского — французская статуэтка «Эсмеральда» — стоит среди часов и симфонионов (больших музыкальных шкатулок с усложненным звукорядом) в первом здании. Многие предметы уникальны и имеют государственную значимость, об их передаче в другие руки Джон Григорьевич обязан извещать российское Министерство культуры. Некоторые экспонаты Мостославский передал на временное хранение в госмузеи.

— Мне нравится делиться духовными ценностями, — говорит Мостославский.

Вспоминает, как режиссер Никита Михалков запал на икону в его музее — почти такая же была у его родителей.

— Пришлось подарить.



МАЛЕНЬКИЙ СЕКРЕТ ДЛЯ БОЛЬШОЙ КОМПАНИИ

— Я пошел к начальнику областного управления культуры Владимиру Георгиевичу Извекову: «Надо все это куда-то девать, а то большие неприятности в семье. Но не выбрасывать же!» Извеков рассказал об этом председателю облисполкома Владимиру Андреевичу Ковалеву, и они вместе приехали ко мне домой. Ковалев осмотрел квартиру, забитую экспонатами, поиграл на фисгармонии и сказал: «Ну, это же надо все показывать людям!»

По распоряжению Ковалева для частной коллекции Мостославского департаменту культуры передали маленький одноэтажный, почти разрушенный домик на Волжской набережной. Джон с энтузиазмом принялся его восстанавливать и в ноябре 1993 года открыл первый в России частный музей «Музыка и время».

Сейчас у Джона по соседству еще два музея, в одном из которых камерный органный зал, там дважды в месяц с аншлагом проходят концерты.

— Конечно, без поддержки руководителей области и мэрии Ярославля у меня ничего бы не получилось, — говорит Джон Григорьевич. — У нас принято ругать чиновников, но чиновники-то разные бывают. Есть такие, которые наслаждаются возможностью подергать человека за ту маленькую веревочку, которая у них есть. Но очень многие мне помогали. Когда я стал восстанавливать дом купца Соболева, который до этого десять лет стоял бесхозным после расселения аварийных коммуналок и несколько раз горел, губернатору Лисицыну стали намекать: «А вдруг Мостославский потом его продаст и уедет в Израиль?» «Ну так дом-то он с собой не возьмет. Разве лучше, если по-прежнему развалюха у Волжской беседки будет пугать туристов?» — примерно так отвечал Анатолий Иванович.

— В 2002 году приезжали немцы из Касселя, которые настраивали орган в нашей областной филармонии. Я им показал свой музей, показал, что и как делаю, и поделился мечтой когда-нибудь поставить в отреставрированном доме небольшой камерный орган. И немцы сказали: «Джон, мы тебе подарим орган». А через несколько месяцев — звонок из Германии: «Приезжай за органом». Конечно, обрадовался. Но вот проблема: как его привезти. Пошел в одну транспортную фирму, в другую, в третью — везде за доставку просят от двух до трех тысяч долларов. Пошел дальше и дошел до предприятия «Межавтотранс». Его директор Роберт Иванович Бестаев сказал: «Джон, я бывал в твоем музее, а потому привезу орган бесплатно, у меня машина скоро идет в Германию». И привез через пару недель.

Мир не без добрых людей, надо их только увидеть. Один из моих секретов очень простой и всем известный: не имей сто рублей, а имей сто друзей.

У меня друзей даже больше, поэтому я могу не только содержать музей, но и строить, и открывать новые.

Автор
АДМИНИИСТРАТОР
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе