От хвалы до хулы

Жил-был начальник. Очень большой начальник большого города, у которого было огромное хозяйство и среди прочего - телеканал. Горожане между собой любовно называли его "мэрским", ибо этот телеканал своего начальника очень почитал и без дела не критиковал, а поскольку до дела руки не доходили, то можно сказать - не критиковал никогда, а лишь восхищался его кипучей деятельностью, о которой градоначальник, сидя лицом к городу, много лет подряд и сам рассказывал в эфире, и журналисты телеканала слагали восторженные песни.

Но вот закончилась идиллия. Налетели ветры злые. И пошла писать вся остальная губерния, у которой тоже были свои телеканалы, что-де не так хорош мэр, как его прежде малевали на его собственном телеканале.

Горожане замерли в тревоге, ожидая, чем ответит хулителям родной мэрский канал. Но представьте себе - не дождались!

Единственное интервью уже опального, но еще не отрешенного от должности мэра вышло на канале "РЕН", прямого отношения к городскому хозяйству не имеющего. Можно было подумать, что сам градоначальник выбрал себе достойного интервьюера в лице Марианны Максимовской, но, увы, получилось совсем по-другому. Журналистка повстречала своего героя на одном из вечеров, где и он, и она присутствовали в качестве гостей, и поразилась, что никто из многочисленной снимающей братии к нему даже не подошел. А она подошла и попросила об интервью, на которое тот мгновенно согласился. И даже согласился 40 минут ждать, пока подъедет срочно вызванный Максимовской оператор с камерой. И ждал.

Мораль сей басни такова: придворное ТВ (как и все придворные институты в принципе) любит и почитает только сильного господина. Когда же трон под ним начинает шататься, оно, стуча копытами, удаляется в сторону моря. Типа - паны дерутся, наше дело сторона. Беспринципность - норма зависимого ТВ, чего никак не могут понять эти самые "паны", принуждающие ТВ к обслуживанию себя любимых. Но большая и бескорыстная любовь, в которую они даже успевают искренне поверить, при малейших потрясениях оборачивается полным пшиком. Неровен час еще и объявят кормильца сатрапом. От хвалы до хулы - один шаг. Словом, как писал поэт, "люди холопского звания сущие псы иногда". А журналисты, обращенные в слуг, превращаются именно в холопов - льстивых и услужливых, когда господин в фаворе, и в жестоких и злопамятных, когда его настигает опала. А Васька, то есть телезритель, слушает да ест, постигая пофигизм, двурушничество и предательство как норму нравственного поведения, как пример для подражания.

Роль телевидения в формировании общественных нравов очень точно определил автор и режиссер фильма "Подстрочник" Олег Дорман в письме, которое адресовал членам Академии российского ТВ и которое было зачитано на церемонии вручения национальной премии "ТЭФИ". Фильм, напомню, пробивал дорогу в эфир больше десяти лет, попал в него в общем-то по чистой случайности и теперь вот удостоился специального приза. Но вместо праздника 
получился скандал. "Среди членов академии, - писал Олег Дорман, - ее жюри, учредителей и т.д. - люди, из-за которых наш фильм не мог попасть к зрителям. Люди, которые презирают публику и которые сделали телевидение главным фактором нравственной и общественной катастрофы, произошедшей за десять последних лет... Получив в руки величайшую власть, какой, увы, обладает у нас ТВ, его руководители, редакторы, продюсеры, журналисты не смеют делать зрителей хуже. Они не имеют права развращать, превращать нас в сброд, в злую, алчную, пошлую толпу..."

Среди людей, которые выслушали послание Дормана в Михайловском театре Санкт-Петербурга, где проходила торжественная церемония, было немало тех, кто не имеет отношения к прозвучавшим в адрес телесообщества обвинениям. К примеру, та же Марианна Максимовская, по праву удостоенная сразу двух "ТЭФИ", или Михаил Осокин, по-настоящему верный профессии. Тем не менее и они (или именно они) аплодировали мужеству и принципиальности человека, посмевшего бросить вызов могучей корпорации, не прощающей подобных "эскапад". Впрочем, большинство прекрасно знает, как скукоживается это могущество и в каких кроликов превращаются властители дум, когда нужно совершить поступок, а сверху цыкают: "Тень, знай свое место".

Так было в 2004 году, когда накануне очередной церемонии часть членов академии инициировала своего рода декларацию, в которой выражалось отношение к происходящему на ТВ. Выступая против цензуры и защищая изгнанные из эфира по цензурным соображениям программы, авторы декларации в том числе заявляли: "Мы считаем и хотим со всей ясностью заявить: ограничение права граждан на информацию, ущемление свободы слова неприемлемы для нашего общества". Этот текст решено было зачитать на самой торжественной церемонии при условии, что ее подпишет большинство членов академии, коих тогда насчитывалось 135. Но, увы, ее подписали лишь 36 человек, и праздник непослушания не состоялся. 

В этом же году "праздник непослушания" попросту провалился. Большинство членов академии проголосовало за вручение самого почетного приза - "За вклад в развитие телевидения" - Манане Асламазян, в прошлом руководителю российской организации "Интерньюс", много лет развивавшей региональное ТВ. Три года назад организацию разгромили, а Асламазян была вынуждена уехать из России, опасаясь преследований за то, чего ни она, ни ее организация не совершали (потом все обвинения были сняты). И вот теперь коллеги как будто воздали должное человеку, безмерно уважаемому в телевизионной среде и заслужившему профессиональное и общественное признание. Однако ни сами члены академии, ни зрители, смотревшие церемонию, об этом не узнали. Точнее - узнали после, когда информация о лауреате просочилась, что называется, в кулуары. Ибо президент академии Михаил Швыдкой не решился обнародовать результаты тайного голосования академиков и попросту не стал объявлять его результаты со сцены Михайловского театра. Потом он оправдывался, что не хотел подставлять Пятый канал, который вел трансляцию церемонии. На Пятом, впрочем, заверили, что ничего вырезать не собирались, и это косвенно подтверждает тот факт, что скандальный эпизод с Дорманом в эфир прошел. Значит, Михаил Швыдкой решил на всякий случай не дразнить гусей и тем лишь подтвердил жестокий диагноз, поставленный Дорманом телесообществу. Да и вопрос "кому служит ТВ?" отпал сам собой. Власти и силе. До поры до времени, о чем свидетельствует горький опыт большого начальника, враз утратившего силу, власть, а вместе с ними - любовь и поддержку прикормленного телеканала.

Ирина Петровская

Известия
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе