Павел Любимцев: то, что происходит сейчас с русским театром – моя боль, мое отчаяние

Все чаще деятели искусства, эксперты в этой сфере, да и просто зрители говорят о проблемах в области театра и даже о деградации русского театра на примере неоднозначных, шокирующих, а порой и вовсе оскорбительных для всех, за исключением их создателя и небольшой горстки его преданных поклонников и лояльных критиков, спектаклей. 

На смену традиционному репертуарному театру приходят экспериментальные постановки классических произведений, в которых от оригинала не остается ни строчки. С вопросом о том, что же происходит с русским театром на самом деле, и какой вердикт может вынести ему профессионал, "НП" обратилась к актеру, заслуженному деятелю искусств, заведующему кафедрой Мастерства Актёра в Театральном институте им. Щукина Павлу Любимцеву:

– Мои претензии к новомодной режиссуре лежат в профессиональной сфере. Для меня это люди, которые не владеют режиссерской профессией. Что я имею в виду? Когда кто-то из них говорит, что театр – это игра и в театре вообще нет никаких правил, я принять такое категорически не могу. В театре существуют достаточно жесткие правила и законы, в частности, есть три безусловных правила, которых должен придерживаться профессиональный режиссер. Правило первое – внимание к автору. Если ставится произведение, то ставится именно это произведение и режиссерское решение извлекается из него, а не привносится со стороны. Второе правило – серьезное, взыскательное, внимательное отношение к актерам. Я не имею в виду, что артистов нужно все время хвалить, от них нужно добиваться профессионального результата. Когда, например, режиссер Кирилл Серебренников говорит актерам: "Я что с вами роли должен разбирать?", – у меня такие заявления, мягко говоря, вызывают недоумение. А что должен делать режиссер? Разумеется, он должен разбирать роли. И если он этого не делает, то он и не режиссер вовсе. И третье правило театра – художественная логика. Спектакль должен отвечать на вопрос: "А почему?", и ответ должен быть понятен.

Мною перечислены обязательные профессиональные требования к режиссеру. К сожалению, на сегодняшний день театральная критика переводит разговоры о театре в сферу вкусов. Профессиональный разбор – это не разговор о вкусовых предпочтениях, а анализ спектакля с подробным разбором того, что в нем есть, а не выдумывание того, чего в нем нет. Поэтому очень часто наши критики ничего не разбирают и ничего не анализируют, не говоря уж о том, что они любят ходить строем и петь хором. И напевают в этом хоре зачастую люди недобросовестные.

Театр может существовать в разных формах, в формах реалистических и в очень условных, в формах психологического театра и в формах театра политического, но это все должно быть профессионально. Конечно, спорить о вкусах – дело трудное. В свое время выдающийся музыкант, педагог, пианист Генри Густавович Нейгауз говорил: "Неправильно говорят, что о вкусах не спорят, просто у меня вкус хороший, а у такого-то – плохой".

Но лучше всего сформулировал это Пушкин, который говорит, что вкус – это чувство соразмерности и сообразности. На сцене может происходить многое. Тот же Пушкин сказал: "Смех, жалость и ужас – суть три струны драматического действия". К этому очень сложно что-то прибавить. Смех, жалость и ужас – комедия, драма и трагедия. Нынешние новомодные режиссеры прибавили четвертое – рвотный рефлекс. Внушать зрителю, что он сидит в дерьме – это им почему-то нравится, но мне лично не кажется, что театр должен вот так воздействовать на зрителя.

Мы им оказываем иной раз услугу, когда спорим о них, говорим, ругаемся – там говорить-то не о чем. Это крайне непрофессионально и не стоит споров. Так что, мои претензии лежат в сфере профессиональной. Если же говорить об истории, то слава нашего отечества – это высокопрофессиональный репертуарный театр. Мейерхольд ставил свои произведения очень смело, иногда так, как это не прописано у автора, но в этом была настоящая культура, даже неловко сопоставлять имя Мейерхольда с именами нынешних навороченных как бы режиссеров.

Когда эти самые "новомодные" рядятся в одежды оппозиционеров – это выглядит смешно, потому что они все имеют от власти. Московский департамент культуры только их и назначает на руководящие должности и этим повергает многих профессионалов в отчаяние. Так что, никакие они не оппозиционеры, как бы ни выгодно было им так себя представлять. Я более 25 лет занимаюсь преподавательской работой, я люблю моих студентов, мне их жалко. Я не могу спокойно думать о том, куда они пойдут и в какие руки они попадут, какие задания они вынуждены будут исполнять! Артист ведь – зависимая профессия, от этого никуда не уйдешь. И я не могу к тому, что происходит сейчас с театром относиться спокойно – это моя боль, это мое отчаяние. Очень многие профессионалы точно также воспринимают происходящее.

Если говорить о недавней премии "Золотая маска", то я отмечу, что в искусстве премии – вещь странная. В спорте важно, прыгнул ли человек на три метра или на три метра пятнадцать сантиметров. Как это проверить в театре? Представьте себе, что Немирович, Мейерхольд, Вахтангов, Таиров всерьез соперничают из-за какой-то премии. Я очень высоко ценю работу Александры Урсуляк в спектакле "Добрый человек из Сезуана", но рядом с этим приз критиков получает спектакль Богомолова "Идеальный муж", и становится неловко. Я в интернете подробно ознакомился с этим спектаклем (на то, чтобы посмотреть его от начала до конца три с лишним часа, мне жалко здоровья), и к произведению Оскара Уайльда это "творение" отношения не имеет.

Конечно, возникает вопрос, кто должен быть экспертом. Я себе доверяю, своей эрудиции, своему вкусу и опыту, я могу сказать, что я в этом разбираюсь, а что касается успеха у зрителей, ну, Филипп Киркоров или Евгений Петросян имеют успех у зрителей, но это не значит, что на такой уровень мы должны ориентироваться.

Беседовала Анастасия Родионова

Источник

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе