Что вы думаете о пьесе Мариуса Ивашкявичюса, которая легла в основу спектакля?
Когда я ее прочитал, первой реакций было изумление, которое сменилось восторгом. Мне очень понравилась пьеса. Я отметил ее неоднозначность, странность, диковинность. Драматургия Мариуса ни на что не похоже. Кто-то сравнивает ее с драматургией Горина. Это так, да не так. Мне кажется пьеса ближе к хармсовским рассказам о Пушкине и Толстом.
Чем эта пьеса может зацепить современного зрителя?
Знаете, я столько в свое время переживал «что подумает зритель», что сегодня совсем об этом совсем не думаю. Понимаю, что мои высказывания идут вразрез с устремлениями руководителей, которым нужно привлекать публику в театр. Но так уж есть.
Расскажите, пожалуйста, о роли. Каково это, играть изнанку великой биографии?
Увы, я совершенно не умею и никогда не умел говорить о ролях. Мне сложно всё в этой роли. Вообще всё новое сложно. Я все время жду, когда кончится отпущенное мне время в театре.
Михаил Иванович, вы сами не раз говорили, что к вам достаточно поздно пришли знаковые роли, известность. И вдруг «жду, когда кончится».
Смогу ли я еще что-нибудь сделать на сцене? — вот о чем я думаю и вот что имею в виду. И я не кокетничаю. Я уже не в том возрасте.
Когда вы готовились к роли Канта, вы, наверняка, перечитывали «Критику чистого разума».
Вы слишком хорошо обо мне думаете. Я не то, что не перечитывал, я не читал никогда «Критику чистого разума». О Канте я знаю только то, что это человек, который сказал о нравственном законе внутри нас и о звездном небе над нами. Но мне этой фразы достаточно, чтобы понять, что это был великий человек и большой поэт.
У спектакля «Кант» — эффектная сценография. Алый шестигранник. Она доставляют какие-то трудности актерам?
Если считать спектакли, сделанные на стороне, «Кант» — моя четвертая постановка в сценографии замечательного художника Сергея Михаиловича Бархина. Я восхищаюсь его работой. И в этом самом шестиграннике мне уютно и красиво. А трудности... вы знаете, я думаю, на сцене никогда не должно быть просто.
Вы на сцене с сильнейшими партнерами. Светланой Немоляевой, Игорем Костолевским, Анатолием Лобоцким... Многие из них с вами на сцене далеко не первый раз. Вы еще учитесь чему-нибудь друг у друга?
Скорее умеем восхищаться, если есть повод. Это всегда уместно. Но с некоторыми артистами я никогда не сталкивался на одной сцене. С Александром Андриенко, с Виктором Запорожским....... Такие встречи мне всегда интересны.
Так, других вы можете похвалить, а себя?
Нет, никогда. Я самоед жуткий. Но, к счастью, могу иронизировать над собой. Самоиронию я вообще считаю одним из самых драгоценных человеческих качеств.
Вы — актер много лет. Что вас влечет в театр сегодня?
Дело в том, что об этой профессии я мечтал с детского возраста. И всегда старался и стараюсь сегодня оправдывать любовь того 5-летнего мальчика.
Никогда не разочаровывались в профессии?
Были периоды, когда я страдал от своей невостребованности. Но даже мое тогдашнее безрадостное существование не заставило меня разочароваться в профессии как таковой.
Вы помните момент, когда поняли, что театр — это ваше?
Отчетливо помню. В тогда только-только появившихся телевизорах показывали замечательные концерты. В одном из них я увидел Аркадия Райкина. И с тех пор ушиблен навсегда. Он для меня — олицетворение актера и актерства. Я подражал ему в детском возрасте, знал наизусть все его монологи, замучил всех своих домашних. До сих пор это мой кумир.
А с его сыном вы общаетесь, бываете в «Сатириконе»?
Крайне редко, увы.
А вообще в театрах. Как зритель, часто ходите?
Бываю, но реже, чем хотелось бы. Последнее впечатление со знаком плюс — опера Вагнера в Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко. А если говорить о драме, то это постановки Туминаса в вахтанговском театре.
В одном из интервью вы сказали, что можете работать только с теми режиссерами, кому доверяете. Вы можете назвать Миндаугаса Карбаускиса своим режиссером?
Не буду говорить «мой режиссер, но «режиссер, с которым мне хорошо» скажу. Он талантлив. Кроме того, у него, безусловно, хороший вкус. Я по молодости думал, что талант и вкус обязательно соседствуют в человеке. С возрастом понял, что это не так. Вкус может грешить даже в самом талантливом режиссере или актере. В Миндаугасе они идут рука об руку.
Как вам сегодня живется в Маяковке? В свое время вы были одним из тех, кто пошел против руководства.
Да, было такое. Но сегодня мне все нравится. В силу возраста, может быть, я не все понимаю, но нравится мне абсолютно все.
Потому что новое?
Потому что хорошее.
Я знаю, что вы очень любите читать. Можете поделиться последними впечатлениями?
От книг у меня всегда много впечатлений. Но я не буду ими делиться. Я читаю бессистемно и странно. Но могу сказать, кого люблю перечитывать.Чехова, Толстого, Достоевского, Пушкина, Диккенса, Гюго. Книги этих авторов — мои настольные.
А что с кино?
Современное кино не знаю. В основном, пересматриваю. Недавно наткнулся на фильм чешского режиссера Иржи Менцеля «Поезда под пристальным наблюдением». Очень старый фильм, но не состарившийся.
В разговоре вы часто упоминаете то, что осталось в прошлом. Вам не кажется, что вы отгораживаетесь от современности?
Так и есть. Я человек с обочины. Говорю это прямо и открыто. Я нынешнюю жизнь не понимаю, не очень к ней приспособлен. Так что вопросы про гражданскую позицию или что-то подобное мне бессмысленно задавать. Я не разбираюсь, да, и честно сказать, не хочу во всем этом разбираться.
Давайте на оптимистичной ноте закончим. Что вас радует в жизни?
Жизнь. Со всеми ее трудностями, мерзостями, гадостями. Будильниками, которые будят тебя, когда ты хочешь спать, с обязанностями ходить на работу. А еще со всеми чудесами и, конечно, с любовью.
фото Екатерины Цветковой
Журнал «Ваш досуг» №50 (25 декабря - 15 января) 2013
Ваш досуг