Последние годы церемонии вручения московской премии смешно и желчно ставил Константин Богомолов, и сам же их вел на пару с актером Сергеем Епишевым. В этом году десятую юбилейную премию вручали на следующий день после президентских выборов, весь центр был оцеплен войсками, охраняющими новую и старую власть от возмущенной оппозиции, митинг которой был назначен на семь вечера на Пушкинской площади. Центр на Страстном, находящийся на задах Пушки, ждал гостей к восьми, и все улицы вокруг него были заставлены военной техникой. У Константина Богомолова появился более серьезный объект для канализации злости. Часть театральных зрителей пришла на церемонию прямо с митинга, не отцепляя от одежды белых лент, и здесь ее ждало продолжение того же разговора. Эту саркастическую церемонию стоило транслировать на большие экраны на Пушкинской площади – это было бы куда действеннее, чем уныло-невнятные лозунги большинства оппозиционных ораторов.
Основное действие юбилейного капустника происходило на кладбище – с плазменного экрана на сцене смотрели безучастные лица Богомолова и Епишева, и загробным голосом сообщалось, что эти красавцы и таланты покончили с собой 17 декабря, не получив номинацию на «Золотую маску», на которую рассчитывали. После ритуальной шпильки в адрес главной театральной премии России буквально из-под гор земли являлись герои-мертвецы с черными крыльями и черными губами и начинали свою вакханалию. Криками «Это он, это он, наш разряженный айфон» ведущие встречали упавший с колосников телефон, а также портрет Дмитрия Медведева на экране. Ему же нежно пели Визбора: «Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены», и торжественно объявляли, что Гран-при, безусловно, взял Путин со своим спектаклем «Выборы-2012» и что «мы не станем требовать пересмотра решения жюри». От имени Путина предлагали «засунуть ваш "гвоздь" себе в…». На экран выводили съемку плачущего премьера с Манежной и от имени интеллигенции уверяли, что «вся ваша чаемая свобода не стоит одной слезинки Путина». Вышедший якобы получить путинский «Гвоздь» человек в костюме вынимал пистолет и убивал обоих насмешников. Мертвецам все было нипочем.
Шутки шли каскадом, театральные сюжеты мешались с политическими. Финалистами премии на этот раз были «Буря» Роберта Стуруа в театре Et cetera, «Пер Гюнт» Марка Захарова в Ленкоме, «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» Валерия Фокина в «Сатириконе» и два спектакля «Современника»: «Враги. История любви» Евгения Арье и «Время женщин» Егора Перегудова. Объявляя во второй раз «Современник», ведущие замечали: «Как сказал Дмитрий Медведев: «Один раз – не президент». И, выходя на сцену получать свой «малый гвоздь» за спектакль «Современника» израильтянин Евгений Арье признался ведущим: «Я понял, что за войска стоят вокруг театра: они охраняют народ от вас».
Впрочем, реалии современной театральной жизни описывались так же зло, как и политики. В издевательской «ленте театральных новостей», например, рассказывалось, что Сан Саныч Калягин прекратил репетировать нищего чиновника Башмачкина в постановке «Шинели», поскольку не смог поверить в предлагаемые обстоятельства. Богомолов на этот раз даже в свой адрес ввернул шпильку, обыгрывая собственное пристрастие к политической трактовке классических пьес: он уверял, что идея поставить шекспировскую «Бурю» в театре Et cetera принадлежала ему, и включал якобы сохранившуюся запись с репетиции. На экране беззвучно размахивал руками Калягин в гриме Ленина из перестроечной постановки «Так победим!», а Епишев озвучивал его монологом волшебника Просперо из «Бури». Калягина, надо сказать, на церемонии не было, отчего некоторые шутки производили впечатления хулиганства старшеклассников за стенами кабинета директора. Впрочем, кажется, председатель СТД никогда не мешал глумлениям на московской премии.
В итоге «Большой гвоздь» был отдан Марку Захарову за «Пер Гюнта». Главреж Ленкома похвалил ведущих за высокий уровень капустника и тут же сам получил: Богомолов с Епишевым прочли издевательский режиссерский план захаровской постановки «Критики чистого разума» с взрывами, плясками всей труппы и тридцатисекундными пикировками исполнителей ролей «Звездное небо над нами» и «Нравственный закон внутри нас» (Александра Захарова и Леонид Броневой).
Под занавес церемонии, постепенно возвращаясь в свою «мертвецкую» сущность, ведущие показали нам, как выглядит театральная жизнь с точки зрения ангелов, и пустили скакать по сцене множество сверкающих и трескучих заводных игрушек. Над Пушкинской площадью в это время летал вертолет, и с его точки зрения так выглядела не только театральная жизнь. Богомолов с Епишевым, начавшие свою церемонию с рассказа о том, с какими умными театральными деятелями прошлого им случается беседовать в загробном мире, в заключение театрально-политического памфлета объявили, что им пора в Лондон на встречу с Крэгом, и бросились в свои могильные ямы. Театральные деятели потянулись на банкет. На Пушкинской площади к этому времени шутки тоже закончились.
Дина Годер
Московские новости