Фото: Игорь Захаркин
— Вы вместе с дочерью выпускаете уже вторую совместную программу. Первая, «Двенадцать месяцев танго», насколько я знаю, появилась во многом благодаря вашей жене — Галине Аксеновой. Кто был «застрельщиком» нового проекта?
— Эта программа составлена из того, что много лет делала Алика, которая, помимо интересной и разнообразной работы в кино, выражает себя в музыке. Мне всегда нравилось, как она поет романсы — цыганские, русские, на других языках. То же самое Besame Mucho в ее исполнении — это замечательное соединение ретро-стиля с желанным, всегда утешительным посланием. Вообще романсы и народная песня играют в культуре благородную, утешительную роль.
— На каких певиц она ориентируется?
— Она дружила с Тамарой Миансаровой (и училась у нее), дружна с Ларисой Голубкиной, которая замечательно поет романсы, например «Отвори потихоньку калитку». Ей всегда нравилась Алла Пугачева, которая отличалась именно актерским вокалом. Алика собрала в программе самые красивые и сердцещипательные романсы прошлого века. И все они получили оригинальное прочтение благодаря замечательному гитаристу Роману Зорькину, который тоже участвует в концерте. У нас трио — музыка, романсы и стихи. Классику романса мы соединяем с поэтической классикой: Пушкин, Некрасов, Блок, Есенин, Гумилев, Маяковский, Мандельштам. И я наслаждаюсь музыкой стихов Золотого и Серебряного веков.
— Как вы думаете, почему сегодня вернулась мода на поэтические вечера — потребность в живом слове? Концерты поэзии популярны не только у старой интеллигенции, но и среди молодежи, которая ходит в Политеатр на Веру Полозкову и Веру Павлову, как когда-то ходили на Ахмадулину и Вознесенского.
— Да, у меня вполне персональный счет доброму возвращению этой традиции. В зале Чайковского, где еще 10 лет назад было бы невозможно собрать на концерт даже четверть зала, сегодня огромный спрос на поэтические абонементы. Вероятно, это такой эстетический контрапункт к сегодняшнему дню, который являет собой бедствие и унижение русского языка, искажение речи на телевидении и радио. Застольный треп не вполне образованных людей подается как некий образец миллионам людей. И то, что сейчас происходит возрождение поэтических традиций, — конечно, очень здорово.
У меня на канале «Культура» вышла программа из восьми вечеров, посвященных 16 русским поэтам. И она не только была хорошо воспринята, но и стала «пилотом», как теперь говорят, для большого поэтического цикла, где выступали и Светлана Крючкова, и Авангард Леонтьев, и Константин Райкин. Кроме того, сейчас появилось много новых интересных поэтов и актеров-исполнителей.
— Кто из новых поэтов кажется вам наиболее интересным? Кого вы могли бы включить в свои программы?
— Я приберегу ответ на будущее, тем более что в Доме актера 16 марта буду счастлив являть собою пример «старомодного меломана русской поэзии».
— Давайте поговорим о Театре на Таганке. Вы возвращаетесь туда с новым спектаклем?
— Точнее, так: по предложению Евгения Евтушенко я как режиссер делаю спектакль «Нет лет», посвященный его поэзии. Так что мой день сегодня начинается с репетиций с молодыми артистами, любимовскими учениками, и несколькими ветеранами Таганки. Музыкальные фантазии на темы знаменитых песен Евтушенко — в надежных руках Татьяны Жановой и актерского оркестра. Заглавная тема в музыке — Сергея Никитина. В апреле должна быть премьера. Нас снова втянул в себя этот счастливый поэтический омут, продолжающий традиции Юрия Любимова. Все в репетициях дышит памятью о первых спектаклях жанра: «Антимиры» (Андрей Вознесенский), «Под кожей статуи Свободы» (Евг. Евтушенко) и других.
— Как вы оцениваете нынешнюю ситуацию в Театре на Таганке?
— Я не хочу комментировать. Могу только отослать читателей к циклу телепередач о Таганке, которые мы делали на канале «Культура», и к моей книге того же содержания — «Золотой век Таганки». Впрочем, название спектакля «Нет лет» говорит само за себя. А разлуки неизбежны, они происходят всегда.
— Сегодня вы более тесными узами связаны с новым молодежным Политеатром.
— Да, я играю на сцене Большой аудитории Политехнического музея, которому Эдуард Бояков дал новую жизнь. Это и спектакль «Волны» по Владимиру Сорокину в очень красивой сценографии, с музыкой Владимира Мартынова, который мы играем вместе с Алисой Хазановой. И поэтический спектакль «12», где 12 современных поэтов от Льва Рубинштейна до Веры Полозковой читают свои стихи, а я завершаю вечер блоковской одноименной поэмой. И еще есть мой вечер «Память места», где я признаюсь в любви к этим священным подмосткам и «залу-вампиру», как называла его Цветаева. В этом вечере соединяются голоса Брюсова, Блока, Есенина, Цветаевой, Маяковского, Северянина, Вознесенского, Ахмадулиной, Окуджавы — всех, кто когда-то выступал в этой аудитории.
Марина Шимадина
Известия