"Цитадель" и мы

Что за блажь такая - писать про кино? Тут ведь сколько зрителей - столько и критиков. Да и вообще не хотелось быть среди тех, кто первым выскажется по поводу фильма Никиты Михалкова "Цитадель". Хотелось на нашу реакцию посмотреть. Посмотрел. Пишу.
Кто такой Никита Сергеевич Михалков? Это человек, который хочет жить ровно так, как он хочет жить. И этого ему простить, конечно, невозможно. За это и будет он получать по полной программе, в частности, от кинокритиков, которые к художникам относятся словно к детям: будешь послушным - похвалим, не будешь слушаться - побраним.

Разве можно не заметить, что картина Михалкова сделана так, как сегодня почти никто кино не делает? Что это огромное, по-настоящему эпическое полотно, созданное не в тиши за компьютером, а в чистом поле, в грязи?

Ей-богу, надо смотреть какими-то специальными глазами, чтобы не увидеть, как невероятно работают в этой картине артисты. Начиная от самого Михалкова, Меньшикова и совершенно блистательной Толстогановой и заканчивая эпизодическими ролями Чуриковой, Мадянова, Суханова, Маковецкого,

А. Михалковой, Степанченко, Мерзликина, Ильина... Наверняка кого-нибудь позабыл: прошу прощения...

Если бы Надежда Михалкова сыграла ровно так и ровно то, но не в картине своего отца, а у кого-нибудь другого режиссера, все бы кричали: "Ура! Появилась молодая, тонкая, умная, красивая актриса!" Но куда "интересней" и "острей" обвинять режиссера в семейственности...

Налетели на Михалкова активно, а потом сообщили радостно: не смотрит зритель михалковский фильм, не хочет, жаждет другого. У меня вопрос: "Когда самым кассовым фильмом является "Форсаж-5", это диагноз фильму или аудитории?"

Михалкова так часто ругают за его поступки, что мне начинает казаться, будто критики режиссера всерьез убеждены: только хороший человек может снимать хорошее кино. Я считаю совершенно нелепым и даже отвратительным оценивать человека публично, но хочу заметить, что ни про одного выдающегося художника - в самом широком смысле этого слова - нельзя сказать, что он "человек приятный во всех отношениях". Грустно, конечно, констатировать, но крупные мастера в личном общении часто оказываются не до конца милыми людьми. И если Михалков кому-то кажется плохим, то это скорей свидетельство его таланта, а не бездарности. Вот бездари как раз чаще всего милые, симпатичные, никого не раздражающие люди.

Впрочем, все, что делает Михалков как общественный деятель не имеет вообще никакого отношения к его фильму. Когда люди начинают смотреть картину сквозь синий свет мигалки михалковского автомобиля, это напрасный труд и никакого удовольствия. Между картиной и зрителем не должна стоять личность художника.

Пушкин говорил о том, что художника надо судить по законам им самим над собой признанным. В "Комсомольской правде", где я начинал свою журналистскую деятельность, меня научили замечательной фразе: "Лучшая правка - это сокращение". Мы сократили фразу Пушкина до незамысловатого афоризма: "Художника надо судить". Судить же проще, чем пытаться понимать? И опять же "острее" получается. Если не выходит заставить человека жить так, как хочется другим, тогда можно разнести его в пух и прах для собственного, так сказать, возвеличивания.

Что такое "Цитадель"? Это сказка о войне. Сказка - это не детская развлекаловка, а высокий жанр. Сказки Андерсена воспитали целую страну, Владимир Даль, отца которого звали Иоганн Христиан, душу русского народа понимал по сказкам. Поэтому задавать себе вопрос, может или не может такое быть, в данной ситуации нелепо.

Сталин в фильме, блестяще сыгранный Максимом Сухановым, тоже ведь персонаж, во многом, сказочный, даже утрированный, но художник имеет право на свой взгляд.

Однако помимо этого война в России - такая ситуация, когда реальными становятся любые сказочные сюжеты. Мой отец - поэт Марк Максимов, фронтовик, прошедший войну в партизанском Соединении имени "Тринадцати" под командованием Героя Советского Союза С. В. Гришина. В 1943 году у белорусской деревни Бовки Соединение окружили четыре (!!!) немецкие армии, началась Бовкинская блокада, о которой сегодня написано во всех книгах по истории партизанского движения. У партизан кончались патроны и снаряды. И тогда Гришин приказал прорываться "на ура!", буквально - на крике. Немцы решили, что началось наступление Красной Армии, и блокада была прорвана почти без выстрелов.

Когда у Михалкова я увидел, как люди с палками идут на штурм цитадели, я вспоминал эту документальную, кстати, историю.

Мне кажется, что фильм Михалкова замечательно и, если можно так сказать, правильно заканчивается. Колонна русских танков буквально натыкается на сумасшедшего немца, который начинает истерично регулировать. Немца не убивают, а отдают ему честь, отдают ему дань, как солдату.

За это, конечно, Михалкову тоже досталось: мол, почему его герой "хайл Гитлер!" не кричал. А я вспомнил стихи своего отца:

Нет, не угрюмым стал и грубым,

Кто на прицеле глаз держал.

Тому, кто вправду шел по трупам,

Примять ногой травинку жаль.

Он стал взыскательней, и, верьте,

Он любит жизнь еще сильней!

А хвастает привычкой к смерти

Лишь тот, кто не встречался с ней.

Может быть, русский солдат и победил в этой войне потому, что - несмотря и вопреки - не озлобился, остался человеком. Солдаты, пожалевшие сумасшедшего немца и пригревшую его старуху (в гениальном исполнении Инны Чуриковой) поступили, как люди. И если мы этого не понимаем, если даже в поверженном солдате мы не перестаем видеть врага, то это не о картине говорит плохо, а о нас не очень хорошо.

Я задаю себе вопрос, а мог бы Михалков, в принципе, снять какой-нибудь фильм, который был бы принят "на ура!" И отвечаю сам себе: не мог бы.

Я написал колонку в "РГ" о предыдущем фильме Михалкова "Предстояние", который мне тоже понравился. Колонка появилась на сайте газеты где-то в районе восьми часов вечера. Менее чем через полчаса меня стали ругать на разных сайтах. Про меня писали, что Михалков меня купил, что от меня дурно пахнет, что мне нельзя подавать руки... За что? Только за то, что мне понравился фильм.

То, что происходит с "Цитаделью", называется простым русским словом: травля. Если почитать то, что написано о картине, кажется, что хуже фильмов у нас нет. Уверяю вас: есть, и много.

В такой ситуации зрителю, мне кажется, остается одно: посмотреть картину и сделать собственные выводы. Как и всякое своеобразное явление искусства этот фильм может, что называется, попасть в зрителя, а может и нет. Но нельзя не признать, что картина сделана абсолютно честно и абсолютно своеобразно.

Трагическая сказка о войне - жанр, который помогает по-новому взглянуть не только на войну, но и на нас самих. Насколько мы зачерствели в собственном цинизме? Можем мы или нет принять близко к сердцу чужие боль и страдания? Насколько мы люди?

Андрей Максимов, писатель, член Академии Российского телевидения

Российская газета
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе