Наступление на Пушкина

У МЕНЯ СКЛАДЫВАЕТСЯ впечатление, что за последние двадцать лет, со всеми потрясениями и катавасиями, свойственными этому культурному безвременью, мы отдалились от Пушкина на большее расстояние, чем за предыдущие семьдесят советских. 

Наша национальная гордость попадает под пресс массовой культуры во всех ее видах: шоу-бизнеса, различных постмодернистских течений и антихристианских проявлений.

Но я все-таки надеюсь, что, пройдя сквозь все затемнения нашего времени, Пушкин останется с нами. И в этом смысле Владислав Ходасевич был пророком, говоря после революции, что именем Пушкина предстоит «нам перекликаться во мраке». Не хочу сказать, что наш Александр Сергеевич является персональной целью новых веяний. Просто все духовное, определяющее связь времен и культур, попадает под пресс этой новой постхристианской цивилизации, которая начинала закипать еще в конце шестидесятых годов прошлого века и получила новый импульс для своего развития со становлением интернета, формированием сетевой культуры.

Эта культура подминает под себя все, включая и Пушкина. Ведь у нее нет национальных корней. У нее даже и язык особый — настоящий волапюк — почитайте интернет-авторов, интернет-мыслителей и философов. Повторюсь, здесь не специальный удар, направленный против Александра Сергеевича. Нет, просто это маховик, который системно и равнодушно перемалывает все, что дорого нашему сердцу. Говоря образно, в реалиях нашего времени, символом такого наступления являются Pussy Riot, отплясывающие в храме. Точно так же и массовая культура постмодернизма отплясывает на останках русской национальной культуры. В том числе и культуры пушкинского периода, духовном и поэтическом наследии самого Пушкина.

Возможно, чтобы оправдать такое наступление на основы духовной культуры, сегодня иногда пытаются противопоставлять Пушкина и христианство. В связи с этим надо понимать, что, конечно, молодой поэт был дитя своего времени, для него французский язык, которым он владел в совершенстве, был почти таким же родным, как и русский. А потому он с юности впитал идеи французского Просвещения, был истинным поклонником теорий Вольтера. Но уже очень скоро, во время своей михайловской ссылки, стал мыслить национально, почвенно.

Удивительное сочетание, свойственное Пушкину, — он был одновременно и почвенник, и космополит. Такое сочетание дало удивительный эффект. С одной стороны, поэту были открыты все мировые культуры: и французская, и англосаксонская. Более того, мы знаем его энергичные «Подражания Корану» и «Песни западных славян». Но при этом он был плоть от плоти нашей русской духовной культуры, прекрасно чувствовал и усадебную культуру, и культуру петербургскую, и культуру допетровской России. Поэтому в его творчестве есть место и русским сказкам, и Борису Годунову.

Я только что вернулся из Англии, где в том числе побывал и в роскошном Королевском Шекспировском театре в Стратфорде. Там я посетил пошивочный цех, где на плечиках были развешены военные шинели, похожие на советские, даже со звездочками на пуговицах. Я подумал, что они собираются ставить что-то из истории Второй мировой войны. Но оказалось, готовят постановку «Бориса Годунова». То есть массовка будет на сцене щеголять в советских шинелях, а сам Годунов предстанет в ушанке с красной звездой. Ведь если в постановке «Ромео и Джульетты» героя и героиню изображают двое голубых юношей, то и Пушкин не застрахован от разного рода модернизаций.

Интересно, а как бы отреагировал сам Александр Сергеевич, увидев современные постановки своих вещей? По свидетельству сестры, Ольги Сергеевны Павлищевой, ее брат хорошо умел «и отказывать, и наказывать». Уверен, Пушкин хорошо бы проучил, наказал горе-новаторов, паразитирующих на его наследии. Хотя есть и другой вариант. Хорошо известно, что у поэта было отличное чувство юмора. И, быть может, он сначала схватился бы за голову, а потом — расхохотался.

Юрий КУБЛАНОВСКИЙ, поэт

Газета "Культура"

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе