Институт ненужных вещей?

Чем уникален РИИИ

Целый год мы пытались понять, чего от нас хочет новая команда Минкульта. Их "реформа" нас здорово травмировала. Это не только сокращения и повышение зарплат за счет наших же товарищей, что само по себе аморально. Это постоянное напряжение.  

Неясно, чего же в действительности хочет от нас министерство. Просто уволили Татьяну Алексеевну Клявину, директора, которая 20 лет руководила институтом! И прислали в качестве и. о. директора Ольгу Борисовну Кох, проректора одного из петербургских вузов, историка, не имеющего никакого отношения к имеющимся у нас специализациям. Мы отлично осознаем, что министерство не волнуют проблемы искусствоведения, нужно здание, которое не отдавала Клявина.

Любовь Овэс, заведующая сектором театра, кандидат искусствоведения 

Институт истории искусств и здание, в котором мы работаем, друг без друга немыслимы. Это здание подарено институту его основателем Валентином Зубовым, радевшем об отечественной культуре, видимо, больше, чем наши чиновники.

Наш институт известен во всем мире. Он стал первым в России институтом искусствознания, где занимаются фундаментальными исследованиями во всех областях искусства, теорией и историей искусства. Сегодняшний состав руководящего нами департамента министерства, судя по его заявлениям и действиям, не видит разницы между академической и прикладной наукой, искусствознанием и культурологией. Хочет перевести все исследования в сферу обслуживания Минкульта. Мы должны разрабатывать нормативы эффективности деятельности учреждений культуры, зарабатывать деньги. Но ведь академическая наука не может конкурировать с прикладной сферой, в том числе и в зарабатывании денег. Да и критериев оценки работы гуманитарного сообщества не существует: по какой шкале замерять работу великого ученого А. Ф. Лосева? Нас обвиняют в том, что мы занимаемся чистой наукой и не имеем отношения к живому искусству, это неправда. Многие из нас являются экспертами, работают в жюри и оргкомитетах, участвуют в подготовке и проведении всевозможных фестивалей и выставок, преподают. Мы уже устали оправдываться. То, что в РИИИ занимаются исследованиями византийского или древнерусского искусства наряду с множеством других работ, должно только радовать.

У Министерства множество нерешенных проблем. Например, я преподаю в Институте живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина, известном как Академия художеств. И хотела бы знать: почему восемь лет закрыта на ремонт научная библиотека с раритетными изданиями по изобразительному искусству? Работа в ней — ежедневная потребность двух сотен преподавателей и восьми сотен студентов, без которой учебный процесс невозможен. Да мало ли проблем?

По телевидению в передаче "Момент истины" демонстрируются кадры чужих помещений с комментариями, что наше здание находится в жутком состоянии. Эти кадры смонтированы со служебными документами, поступившими к Караулову от Министерства культуры, запросившего их заранее у нас. И это при том, что только что завершен ремонт и реставрация к 100-летию института.

С 1917 года было четыре попытки слияния и закрытия института, ни к чему хорошему они не привели. Было сломано множество судеб, нанесен ущерб науке. И ныне никакого гуманитарного интереса в созданном Минкультом ажиотаже вокруг подведомственных ему институтов нет.

Подготовила Наталья Шергина

Kоммерсантъ

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе