Тем не менее, сила звезды г-жи Нетребко остается бесспорной. В понедельник она уже во второй раз подряд будет открывать новый сезон в Метрополитен-Опера - на этот раз вместе с американским тенором Мэтью Поленцани (Matthew Polenzani) в новой постановке режиссера Бартлетта Шера (Bartlett Sher) комической оперы «Любовный напиток» (L'Elisir d'Amore).
Г-жа Нетребко пела партию Адины в «Любовном напитке» в ведущих оперных театрах в течение более 10 лет, однако она никогда не исполняла эту роль в Метрополитен-Опера. Именно партия Адины – легкая и яркая – принесла г-же Нетребко популярность. Однако, по ее словам, скоро подобные персонажи останутся для нее в прошлом.
«Дело в том, что мой голос изменился, очень изменился», - сообщила г-жа Нетребко за обедом в ресторане Центра Линкольна в сентябре. В тот день на ней была повседневная одежда – «для репетиции», как она объяснила – коричневый топ, шорты, разноцветный шарф, которым она повязала волосы, и огромные очки Prada.
«Теперь я другой человек, - сказала она. - Теперь я выгляжу и думаю по-другому. Мне 41 год – пора уже вырасти. Последние два или три года я пыталась понять, куда я двигаюсь. Я пыталась отложить более тяжеловесный репертуар. Но теперь я прощаюсь с –инами» - этот суффикс в операх чаще всего обозначает инженю – «и я этим очень довольна».
Она считает этот переход «большим шагом» и главными его причинами называет свой возраст и материнство – три года назад у г-жи Нетребко родился сын Тьяго, чьим отцом стал уругвайский бас-баритон Эрвин Шрот (Erwin Schrott). «После рождения сына я набрала вес, и мне это нравится, - призналась она, упомянув о чрезмерном внимании нашей культуры к вопросам веса. - Теперь я нравлюсь себе больше чем в те времена, когда я была молодой и худой. Мы совсем забыли о женщинах с формами, о настоящих женщинах. Не стоит изнурять себя бессмысленными диетами, в которые я все равно не верю. Между тем, речь идет не только о том, как я выгляжу. Я сама изменилась. Это хорошо, это интересно. Я стала более серьезной, более ответственной. Когда появляется ребенок, все меняется».
Г-же Нетребко не составляет труда вспомнить все роли, которые ей предстоит исполнить в ближайшем будущем. Татьяна в опере Чайковского «Евгений Онегин» - самая очевидная из них, и г-жа Нетребко откроет этой партией сезон 2013-2014 года в Метрополитен-Опера. Получив смешанные отзывы о своем исполнении Манон в опере Массне в Метрополитен в прошлом сезоне, она попробует исполнить эту партию в опере Пуччини «Манон Леско» в Мюнхене в 2014 году. Г-жа Нетребко также обещает исполнить партии в операх Верди, в том числе Леонору в «Трубадуре» и главную героиню в малоизвестной опере «Джованна д`Арко». Между тем, самой интересной г-же Нетребко кажется партия леди Макбет в опере Верди, созданной на основе шотландской трагедии Шекспира. «Ее поставят, но не очень скоро, - говорит она. - Будучи сопрано, исполняющей партию Лучии ди Ламермур, я беру высокие ноты и владею трелями. В этом смысле у меня нет проблем. Но, чтобы спуститься в более низкие регистры, мне потребуется долго работать». Чтобы подчеркнуть свои намерения, она упомянула о недавно завершенной записи арий Верди – «мой новый репертуар» - которые компания Deutsche Grammophon выпустит уже в следующем году.
Г-же Нетребко предстоит петь даже в операх Вагнера. В 2016 году в Дрездене она исполнит партию Эльзы в «Лоэнгрине» под руководством дирижера Кристиана Тилеманна (Christian Thielemann), чью «демоническую энергетику» она сравнивает с энергетикой Валерия Гергиева, российского дирижера, который стал наставником целого поколения певцов и певиц родом из Советского Союза, включая г-жу Нетребко. Ей также кажется интересным попробовать исполнить если не оперные арии, то хотя бы оркестровые песни Рихарда Штрауса. «Он понимал и чувствовал женский голос, - говорит она. - Все, что он делал, было направлено на то, чтобы раскрыть его, заставить его звучать красиво».
Между тем, есть множество партий, к которым г-жа Нетребко не испытывает никакого интереса. «Есть роли, которые мне просто не нравятся, - признается она, - роли, в которые, как мне кажется, я не смогу привнести ничего нового и особенного. Поэтому я за них не берусь. Эти роли великолепны, но они не для меня. Я никогда не пела Дездемону (в опере Верди «Отелло). Да, у меня для этого есть голос, но Дездемона – не мой персонаж. То же самое с Марией в «Симоне Бокканегра». И я никогда бы не стала петь в «Мадам Баттерфляй» или «Сестре Анжелике» Пуччини».
Г-жа Нетребко отказалась от партии Гильды в «Риголетто» Верди в основном «потому что очень трудно петь арию «Дорогое имя». Она делает глубокий вдох, чтобы подчеркнуть борьбу внутри себя. «Нужно чувствовать то, что происходит внутри вас, - говорит она. - Я не буду ее петь. Прощайте». Однако от двух ролей она отказалась неохотно – Джульетта Гуно и Манон Массне. «Я все еще могу играть молодых девушек, но это похоже на сминание листа бумаги,- сказала она, имитируя руками это действие. - Мне придется сдерживать свой голос. А потом критики скажут: «Ее голос слишком сильный для этих ролей».
Поворот в сторону более серьезных ролей, вероятнее всего, будет означать нехватку времени на такие роли как Адина в «Любовном напитке», что станет не только разочарованием для поклонников г-жи Нетребко и большой потерей для самой певицы. «В комических ролях меня привлекает то, что они позволяют чувствовать себя счастливой, - признается она. - Если вы счастливы, вы чувствуете вдохновение, а если вы чувствуете вдохновение, вам под силу вдохновить и вашу аудиторию. Мне это очень нравится. К сожалению, таких ролей не слишком много. Поэтому, если я исполняю подобные партии, я получаю от этого настоящее удовольствие».
Дружелюбная манера общения г-жи Нетребко и годы, проведенные под пристальным вниманием публики, предполагают, что артист должен чувствовать себя свободно на сцене, но певица предупреждает, что это впечатление обманчиво. «Никогда нельзя расслабляться, потому что всегда необходимо поддерживать себя в идеальной форме, - признается она. - Еще страшнее открывать сезон, потому что все взгляды направлены на вас – кроме того, существуют еще сердитые критики». Она также добавила, что открытие сезона в понедельник будет транслироваться в прямом эфире в Центре Линкольна и на Таймс-сквер. «Никакого напряжения? О чем вы говорите? Разумеется, напряжение есть. Но суть заключается в том, что мы можем с ним справиться. Именно поэтому мы стали теми, кем мы являемся».
Дэвид Мермельштайн (David Mermelstein)
ИноСМИ