28 мая 2009 ● Ян Смирницкий
Трубач Петр Востоков: “В Москве вообще забыли, что такое музыка. Занимаются какой-то ерундой!”
Избитое — “юбилей подкрался незаметно”. Да хоть бы и грохнул со всей дури — никто б и не пикнул: подумаешь, оркестру им. Олега Лундстрема — 75. “Мертвые с… трубами-саксами-контрабасами стоят. И тишина”.
Ну, репортажец по “Культуре”. Ну, концерт. Не то все это. Драйва нет. Оркестр, положим, сильный. А вот особого чувства, висящего в воздухе, такого острого озорства, народной традиции, тяги до джаза — увы-увы-увы: понятие “джаза” есть (в трактовке Фосса — “весь этот джаз”, суета, гламур, красивая жизнь), а понятие жанра утрачено. Так есть ли джаз в России? Давайте у Петра Вадимовича спросим. Востоков — искренний и смелый, ему отвечать. Где только не служил — у Бутмана в оркестре, а теперь уж три года — “лундстремовец” у Фрумкина. И без “пожалуй” — самый яркий трубач в Москве. 23 года от роду.