Не беда, что российский блокбастер "Огонь" многое открыто заимствует из опыта фирменного голливудского жанра "фильмов катастроф" - режиссер Алексей Нужный, скажем так, учится у мастеров. Проблемы начинаются, если урок плохо усвоен, и копия оказывается значительно абсурдней, чем довольно крепкие оригиналы.
Такой фильм в любом случае смотришь с волнением. Авторы живописуют драму схватки людей с разбушевавшимся лесным пожаром, под завязку нагрузив ее предельно рискованными ситуациями, и наблюдать это равнодушно может только закоренелый циник. Даже отмечая неправдоподобность многих сцен, даже легко предугадывая, что все не без потерь, но кончится хорошо - все равно переживаешь за людей на краю гибели. Все это, включая нагромождение бед и предсказуемость исхода, входит в состав жанра, где сильные герои в конечном итоге всегда спасают тех, кого взялись спасти. Отважные бойцы с лесными пожарами, которым и посвящен фильм в завершающем титре.
Серьезный бюджет проекта позволил не скупиться на спецэффекты, задействована реальная техника спасателей, и мы получили зрелище, по размаху способное тягаться с голливудскими аналогами. Подвело, как обычно, отсутствие профессионально тренированных сценаристов, способных придумать и показать невероятное так, чтобы оно казалось очевидным. И это фирменное свойство уже нашего сегодняшнего кино.
Мировые аналоги помогли создать классическую схему, где есть опытный наставник (великолепный, как всегда, Константин Хабенский) и молодой наглый салага (обаятельно отвязный Иван Янковский в темных очках начинающего мафиозо). Есть любовь этого салаги к дочке наставника (Стася Милославская на этот раз вполне "среднеарифметическая", без особых примет). Есть туповатый, но могутный качок (вполне достоверный Роман Курцын). Есть рубаха-парень с гитарой для поднятия духа (Тихон Жизневский, заметно косящий под Ивана Бровкина) и беспечно живущий "пипл" гуляет на свадьбе a la "Кубанские казаки", не замечая огненную стихию совсем рядом. Мы заранее знаем, что салага по ходу событий будет мужать, пересмотрит свои легкомысленные позиции и наберется трудного опыта, а в самую критическую минуту его любимая, сотворив невозможное, ринется ему на помощь. Эти сценарные ходы насмотренный зритель уже знает так же твердо, как сказку про курочку Рябу. Они были, есть и будут, они вечные, потому что истории о сильных благородных, жертвующих собой спасателях всегда востребованы, они патриотичны, они вселяют гордость за героев и веру в то, что страна не оставит тебя в беде. По идее. Но ежеминутно вскипающие вопросы идею постоянно сбивают на взлете.
Как, например, сложилась в огненном вихре судьба того пейзана, который напился так, что не держится на ногах? Авторы его показали, колоритного, и о нем забыли - но не забыл зритель, и он интересуется. Или женщина на свадьбе, что ждет ребенка (неожиданная Ирина Горбачева): авторы заставят ее благополучно родить в горящем и к тому же зависшем над бездной автобусе - не нужно быть Станиславским, чтобы вскричать "Не верю"!". Но главное: каждый, имевший дело с зажженной спичкой, знает, как ей можно обжечься. Переживая за людей в огненном кольце пылающего леса, когда пламя стоит стеной в метрах от них, как не задаться вопросом: почему они не просто до сих пор живы, но и способны идти сквозь огонь, как бы не чувствуя испепеляющий жар? Температура горения леса доходит до 700 - 1000 градусов - какие тут роды, какой кросс сквозь горящую чащу! А чем они там дышат, среди пожара, где весь кислород идет в эту ненасытную топку?
Конечно, кино всегда концентрирует беду для драматизма, завышая ее градус, но это бег по лезвию бритвы: правдоподобным балансом между возможным и невероятным поверяется мастерство авторов картин. И если взялись показать героическую работу спасателей, хотелось бы событиям верить - а здесь все балансы нарушены так, что бунтует здравый смысл. Помнится, такое случилось в хорошем ремейке Николая Лебедева "Экипаж", когда перепуганные пассажиры гибнущего авиалайнера эвакуировались в другой лайнер в полете по тросу: это уж слишком! - дружно вскричали зрители, и сцена вызывала в зале не столько пароксизм ужаса, сколько неуместный здесь смех.
И насчет патриотического пафоса - он из этого фильма ну никак не высекается. Смотрите и думайте: сражаться с циклопическим огненным штормом послана бригада из шести-семи спецов, из которых один ничего не умеет. Спецы, оказалось, бессильны: у них из техники топоры, один (!) спутниковый телефон да хромой вертолет из местных ресурсов под предводительством Виктора Сухорукова, умоляющего машину хоть как-то взлететь. А спасает всех девушка, которая из любви к салаге упросила начальника послать к пожару могучую машину с таким полным баком воды, что пожар мигом обращается в болото. И полетела в этой машине не бригада умелых спасателей, а она сама, чтобы в финале поцеловать любимого.
Сценаристы с режиссером громоздят вместе с событиями прокол за проколом, не зная меры ни в том, ни в другом и лишая зрителя возможность хоть чему-нибудь в фильме поверить. А поволноваться в кино мы всегда рады. Поэтому в кинотеатрах катастрофическая во всех отношениях картина вышла в прокатные лидеры, и теперь ее активно смотрят на стрим-платформах. Коммерческий успех есть - реноме киномастеров в глазах масс снова подрублено.