Досталь и Арабов подвели под монастырь

В трагикомедии об одержимом монахе за скоморошеством спрятана проповедь, а за простоватой фабулой — притча.
Фото: kinopoisk.ru


В прокат выходит «Монах и бес» (12+) Николая Досталя — единственный российский фильм в программе минувшего ММКФ-2016. Несмотря на громкие имена создателей (режиссер — Николай Досталь, сценарист — Юрий Арабов), лента осталась без призов. Но на ее коммерческих результатах этот промах вряд ли скажется. В отличие от серьезно-монументального «Фауста» Сокурова по сценарию того же Арабова религиозная тема в фильме «Монах и бес» раскрывается легко, весело, с шутками-прибаутками. Это в хорошем смысле зрительское кино. Однако за скоморошеством спрятана проповедь, а за простоватой сюжетной фабулой — философская притча.

В монастырь в лесной глуши стучится странный оборванец в дымящихся лохмотьях — Иван Семенов сын (Тимофей Трибунцев). Монахи зовут настоятеля (Борис Каморзин). Ему предстоит принять непростое решение — оставить Ивана или прогнать. Незваный гость то кается, то дерзит. И непонятно, то ли он праведник, то ли грешник великий. 

Сжалившись над юродивым, настоятель отправляет его на самую грязную и тяжелую работу. Но чудесным образом новый послушник вмиг выполняет все задания. Давно засыпанный колодец снова дает воду, а грязное белье будто само собой выстраивается в ровные чистые стопки. Подсмотрев за процессом глажки, хозяин монастыря не может поверить своим глазам: Иван садится на стираное, пускает газы — и вот рубахи уже без единой складочки. Кто же помогает загадочному новичку — черт или Бог?

Сочетание простоватого народного юмора, густого провинциального колорита и жутковатых сказочных элементов позаимствованы Арабовым у Гоголя, в чем автор и признается в предисловии к сценарию: «Мы пытались приспособить гоголевскую эстетику смешного-страшного для нужд сегодняшнего российского кино...»

Сюжетными и стилевыми перекличками с «Ночью перед Рождеством» и «Вием» литературный контекст фильма не ограничивается. Как и Воланд в «Мастере и Маргарите», арабовский бес Легион вызывает своими фокусами смятение, не особо смущаясь незримым присутствием Всевышнего.

А приключения Ивана и Легиона в Иерусалиме рифмуются с апокрифической линией романа Булгакова. Опытный драматург и мастер слова, Арабов вплетает сюда даже «Фауста». Причем не Гете–Сокурова, а исходного, средневекового («Народная книга»), с наивными чудесами и путешествием человека и беса по небу.

Проблема в том, что адекватно экранизировать изысканный литературный экзерсис Арабова не легче, чем «Мастера и Маргариту». Пойдя по наиболее очевидному пути, Досталь бережно перенес сценарий на экран и создал выразительных персонажей. Особенно многогранным и обаятельным получился настоятель: простоватый, трусоватый, но способный на подлинную доброту. 

Однако чем дальше, тем сильнее зрителя преследует ощущение неловкости. Примитивные спецэффекты заставляют вспомнить советские телесказки (хотя и голливудские технологии были бы здесь ненамного органичнее), а франтоватый черт в исполнении Георгия Фетисова выглядит скорее персонажем капустника. То, что в текстовом виде воспринимается как тонкая литературная игра, в визуальной форме, увы, теряет лоск и смысл.

Впрочем, художественное несовершенство не мешает считать итоговый месседж картины. Рискуя быть наказанными за оскорбление чувств верующих, Арабов и Досталь им же и проповедуют: истинная вера — не напоказ. Разглядеть настоящих праведников непросто. А христианского милосердия заслуживает даже черт...
Автор
Сергей Уваров
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе