5 ноября 2009 ● Михаил Бойко
Андрей Вознесенский пишет не только ямбы, но и блямбы
Если бы не Андрей Вознесенский, я бы не знал, что треугольные груши вечности, увы, червивы (мне кажется, он имел в виду не только египетские пирамиды, но и еще очень многое, претендующее на вечность). Жаль, что в юности будущий поэт выбрал архитектуру, а не физику. С такими задатками «квантового» мышления он бы обогатил современную науку целым фейерверком сногсшибательных идей – достаточно безумных, чтобы оказаться истинными.
И вот мы (поэт Михаил Бузник и я) стоим перед домом Андрея Вознесенского в Переделкине. Рядом беседка с пластмассовой мебелью. Одинокая клумба. Высокомерная лампа. Две кошки. Перила. Крыльцо. Есть еще уникальная застекленная лестница, по которой поэт каждый день спускается на двухчасовую прогулку. Она ведет сразу на второй этаж.