Это название сериала – мыльной оперы про отношения людей. Я был тогда маленький и не придавал значения тому, что смотрят моя бабушка и мама. Мало что изменилось и сейчас – выхожу с папой в проходку и замечаю, что бабушка с мамой снова не отводят глаз от телевизора. Теперь там кипят страсти между людьми разных возрастов и виной тому то ли магия, то ли общечеловеческие пороки, помноженные на глупость. Одно меня радует в последнее время – отечественный кинематограф словно восстал из пепла и многому научился у зарубежья. Ага, не прошло и тридцати лет, как мы стали снимать годные сериалы, опираясь на интересные диалоги и захватывающий сюжет. Нам по-прежнему не хватает оригинальности, но это также достижимо со временем. Один рассудительный сорокалетний парень, который с нами «бродил» вдоль железнодорожных путей, объяснил отсталость российского кинематографа по отношению к странам дальнего зарубежья:
– Таланты сбегали за границу с волнами эмиграции. Я читал интервью известного мультипликатора, в котором он сознался, что создавал анимацию настолько, насколько ему платили в СССР, и оборудование на то позволяло.
Фёдор – папин сосед по гаражу. Это здоровенный и болтливый парень, отслуживший несколько лет в спецназе водителем грузовика. Яркость картинки, по его авторитетному мнению, не зависит от ландшафта съёмки, подспорье составляет качество самого оборудования. Отечественный кинематограф только сейчас приближается к тому, что создавалось в Британии, Америки или Японии много лет назад. Ещё писатели-битники говорили в своих журнальных работах о том, что Дисней и Миядзаки покорили мир частотой кадров и оригинальностью идей их мультипликации, тогда как мультфильмы СССР в технической составляющей им явно уступали. Речь не идет о содержательной стороне советских мультфильмов. Да и литература у нас была и остаётся на высоте – это здорово. С мощностью произведений российских классиков считается мир.
Отрываясь от мелочных проблем, я и папа уходим на наш маршрут пешей прогулки. В сторону Сажевого завода – через посёлок Восточный с живописным котлованом или бывшего Керамзитного поселка – вдоль железнодорожных путей. Но можно пойти и в рощу – пройтись около Туберкулёзного диспансера или дойти до птицефабрики. Главное, когда бродишь по ночной роще, не споткнуться на ухабинах – для этого у нас отличные фонарики на мобильных телефонах.
– Я жил долгое время с девушкой, – рассказывает Федя, помахивая руками, разминаясь. – Она говорила, что ей всё равно, кто возле неё, лишь бы с деньгами. Хоть даже какой-то урод!
– Сейчас такие молодые женщины, хотя не все, – недовольно подмечает мой тёзка и фитнес тренер В.Б. – Засиживаются в инстаграме и следуют моде… Читать надо больше, как мы с Витяном, а Витян-то ещё и писатель!
– Да, читал твои рассказы, Витя, в крупной омской группе «Вконтакте», – делает, похоже, заключение Фёдор-спецназовец. – Больше тебе надо общаться с людьми, как делал Владимир Высоцкий.
Вот я и выхожу с вами, ребята, в проходку, чтобы вы мне поведали истории, опыт и т.д.
Я посмотрел классный фантастический фильм – «Финч» – о человеке, который умирает от неизлечимой болезни. У него замечательная собачонка, он сконструировал двух роботов-помощников. Главную роль «Финча» играет Том Хэнкс – известный многим по звездной роли Форест Гамп.
– Том Хэнкс, Том Круз, дядя Том… – повторяет мой папа пренебрежительно. – Вот Василий Макарович Шукшин снял «Калину красную», хотя бюджет был очень маленький, сам Шукшин кем только в нём не работал – весь СССР смотрел! Товарищ Брежнев посмотрел и заплакал, поэтому дал добро на выпуск. Фильм о душе человека. Да, Голливуд снимал тогда намного круче, но западного режиссёра и актёров интересуют касса-сборы, прежде всего, получка… Никак не душа, не люди вокруг! Попробовали бы голливудские красавцы снять копеечный фильм, который бы оценила вся Америка!
Папу раздражают голливудские актёры. Он специально ускоряет шаг, чтобы не слышать наших с тёзкой рассуждений на тему западного кинематографа.
Фёдор идёт с моим отцом впереди, поддерживая его мысли-рассказы возгласами, а я с тёзкой сзади – мы обсуждаем «Финча» и не только.
Стоит гололёд. Яркий свет от мобильных фонариков быстро вычерчивает застывшие на тропе лужицы. Вчера мы ходили вдоль путей – скользили, опасаясь упасть, а теперь пошли по роще – одно и то же.
– Зря я похвалил свои ботинки! – комментирует папа, балансируя на тропе.
Вокруг тишина и слабый влажный ветер. Лишь чуть колышутся деревья и горят золотистыми звёздочками далёкие огни обнесённого бетонным забором здания пожарной охраны.
– Как-то прохаживался здесь один и забрёл на территорию пожарки, – рассказывает Федя громко, вероятно гордясь собой. – Хожу, рассматриваю технику, а возле меня вдруг появляется – не сотрёшь – сторож – молодой парень: ниже меня ростом и щуплый такой. – Почти пытается предостеречь меня, щебечет, мол, посторонним вход воспрещён, а я вроде на бродягу не похож, а что здесь забыл?
Фёдор поднимает руки, сжатые в кулаки, начинает боксировать воздух, проделывать какие-то финты, похоже, заимствованные из фильмов с Брюсом Ли или Джеки Чаном.
– Говорю ему, что поглазею на технику и пойду восвояси… – продолжает Федя зычно, пытаясь как будто создать эхо. – На территории танковой инженерной академии можно смотреть, а тут нельзя!? Нельзя – парень не унимается. Ну что ты, вдруг напираю я, меня выгонишь что ли? Такого огромного, разбитного? Нет, не выгоню сам – вызову полицию, если будете сопротивляться. Короче, я ушёл, но видел, как он испугался. Ему чертовски не хотелось со мной связываться.
– Лучше если мы погрузимся в другую реальность, пацаны, – фантазирую я. – Смотрели про апокалипсис? Обычно в таких фильмах на земле несколько людей и животных возле них, палящее солнце и вредные для организма ураганы. Давайте представим, что мы одни и двигаемся в поисках пищи – в дальнюю шашлычную, например?
– Неплохая идея, а-а, писатель-журналист-учитель?! – оценивает Фёдор. – А запивать будем газированной водой из мини-холодильника?
– Да, – торжественно отвечаю. – Без алкоголя!
– Мне нравится, – кивает тёзка. – Сейчас только в телеграмм отправлю сообщение жене…
– Идите вы в баню, с вами никакая диета не состоится, – папа слегка недоволен, но он давно не кушал шашлык около рощи на Московке. Кушать так поздно мой папа соглашается редко. Компания нужна приличная!
Мы ускоряем шаг, словно кони, помнящие про овёс в конце пути. Мы почти срываемся на бег – уже не до обсуждения крутого кино, не до осторожного шага по наледи. Мы идём по сухой траве, высоко поднимая ноги. За нами охотятся, следят, а мы смотрим вперёд, и наверняка не думаем об опасности.
За Финчем (Томом Хэнксом) тоже началась охота по фильму, когда робот остановил фургон возле супермаркета и был по его программному разумению «находчивым». Главный герой боялся потерять собаку и роботов, с которыми был дружен как с роднёй до конца жизни.
Благо, что охота шла за нами лишь в моём пылком воображении. За нами двигались по пятам охотники за головами из анимэ «Ковбой Бибоп» или агенты-вирусы из «Матрицы». Скоро мы встретимся с ними лицом к лицу и дадим прекрасный бой. Эффектный и долгий – показательный, как в блокбастерах. Мы победим, потому что мы – главные герои! Мы – мужчины и нам всё по плечу!
В глубине рощи снег также слегка присыпал землю, белым бело вокруг и мы выключаем фонарики, чтобы не слепить друг друга. Видна каждая тропка, бугорок или дерево.
Если не фантазировать и спокойно двигаться по нашему маршруту «Московка-роща-птицефабрика: туда и обратно», как в «Хоббите», по Д.Р. Толкину, помните, то можно преодолеть это расстояние за два часа. Но мы же инстинктивно, физически торопимся как никогда – тешит идея утолить внезапный голод на обратном пути. Нет быстрее ходока, чем проголодавшийся мужчина.
Возвращаемся, выходим из рощи проворно, как берсерки, голодные дикари. Сворачиваем к торговому комплексу «Победа» – около него шашлычная и одинокий столик на единственной длинной ножке. Заказываем по два свиных шашлыка, по одной порции картошки фри и сладкого чая. Я же прихватил и фанту. Эх, жаль нет Сашки и Ксюшки – моих родных детишек. Но я беру и для них – один куриный шашлык на двоих и порцию картошки фри. Мы расправляемся с едой в два счёта, хватаем точно с голодухи и первое время молчим. Наелись вкусного мяса, запили и разошлись, успев попрощаться и договориться о новой проходке через несколько дней после работы.
Видя пластмассовую коробку, мои маленькие знают, что там вкусненькое. Сашок и Ксюшка принимаются уплетать за обе щёки, макая картошку фри в душистый томатный соус.
– Пап, почему вы сегодня быстро вернулись!? – осведомляется Саша.
– За нами по роще гнались преследователи… – придумываю я, жестикулируя. – Чуть не поймали, мы спрятались у шашлычной.
– А можно с вами? Я могу быстро ходить, могу бежать всё время, – просит Саша. – Ксюшу тоже научим быстро бегать!
– Ладно, в следующий раз посмотрим, – широко улыбаюсь я. – Для Ксюши возьмём коляску, она любит кататься!
Мы готовимся спать. Спи, милый сынок. Спи, дорогая доченька. У вас будет много проходок, длинною в жизнь. И мы вам поможем не потеряться на тропах трудностей, не поскользнуться в лесу времени, с мамой, с папой, бабушками и дедушкой.