Некоторая заминка возникла с вопросом о торжественном пении. Михалковское изделие v.3.0 новоучредителям петь было несообразно, из сходных соображений были отвергнуты v.1.0 и v.2.0. В видах восстановления прерванной в 1917 году исторической преемственности предложили спеть «Боже, Царя храни!», но тут же переругались, поскольку одни (они-то и желали петь про царя) считали, что преемственность была прервана в феврале, а другие полагали, что в феврале все было правильно, все порушилось лишь в октябре, отчего настаивали на «Русской Марсельезе» – «Отречемся от старого мира etc.».
Многочисленные в собрании левые требовали исключительно «Интернационала», а почетный председатель Учредительного собрания Ю.Н. Афанасьев, в годы коммунистической тирании служивший председателем Всесоюзной пионерской организации им. В.И. Ленина, решив всех примирить, предложил исполнить «Взвейтесь кострами, синие ночи!». Тут в пику русскому пионеру потребовали спеть «Коль славен наш Господь во Сионе» и опять переругались. Сошлись на том, чтобы пойти европейским шляхом и спеть «Оду к радости». Националисты и тут показали свирепый нрав, исполняя оду в своем особенном варианте – «Бей жидов, спасай Россию, слейтесь в радости одной!», но при общем козлогласии никто того не приметил.
Слившись в радости одной, выборы президиума и руководящих органов постановили провести после обеденного перерыва. Воспользовавшись объявленной паузой, медиатор А.Л. Кудрин неприметно вышел из собрания, сел в экипаж и велел шоферу: «В Кремль!» В кремлевских покоях XVII века В.В. Путин молился, сомненьями томим, а угодники со стен грозили перстом сухим, окончательно портя ему настроение. Национальный лидер горестно рассуждал: «Острупился мой ум; // Изныло сердце; руки неспособны // Держать бразды; уж за грехи мои // Господь послал хипстерам одоленье, // Мне ж указал престол мой уступить // Другому; беззакония мои // Песка морского паче...», но тут брякнул засов и в палату вошел наперсник Алексей Леонидович.
С ехидной усмешкой Владимир Владимирович спросил его: «Ну что, какую весть принес? Что они там научредили?» «Да что они там могут научреждать? – отвечал наперсник. – Одна врала, другая переврала, третья недоврала, и все перелаялись». «Сразу видно, что дело устраивали без Владислава Юрьевича, – заметил Владимир Владимирович, – у него, не к ночи будь помянут, всякое дело в руках горело, а уж насчет строевой подготовки что и говорить, с ним уж давно все бы учредили и преемственность восстановили, да все строем и с песнями». «Что говорить, – согласился Алексей Леонидович, – но раз уж ты отослал Владислава Юрьевича заведовать Сколковским приказом для чести и кормления, так надо бы кого-то другого к учредителям направить, да и мозги им немного вправить. А то доучреждаются».«Эти могут, – меланхолически подтвердил национальный лидер. – Я уж думал к ним Железняка отправить». «Ни за что нельзя этого делать! – вскричал взволнованный Алексей Леонидович. – Разогнать их сейчас – все дело испорить, нас с тобой большевиками будут обзывать. Диалогом, голько диалогом!». Лидер удивился такой горячности: «Да с чего ты взял, что я собираюсь их разгонять?» «Известно, зачем матроса Железняка в Учредительное собрание посылают», – отвечал Алексей Леонидович. «Тьфу ты, грех! – согласился национальный лидер. – Я-то нашего Сергея Владимировича имел в виду, который в ЕдРе по пиару, а тут такое совпадение неожиданное». «Нельзя, нельзя, Владимир Владимирович, -- настаивал наперсник, -- он мало того, что Железняк, да еще из флотских. Что делегаты подумают?» «Да известно, что подумают, – отвечал национальный лидер. – Им хоть не страшного матроса, а святочного ангела пошли, они и тогда решат, что это-де нас разгонять пришли».
«А вот что, – предложил решительный Алексей Леонидович, – езжай ты сам, речь какую скажи, вдруг усмирятся. Ты же сам всех наперсников истомил, ход, дескать, мне придумайте. Вот тебе и ход, неожиданней не придумаешь». Владимир Владимирович вдруг ощутил на себе явственное действие благодати, ему показалось, что и угодники со стен смотрят на него не укоряюще, а ободряюще. «А что же, Алексей Леонидович, Бог не выдаст, учредитель не съест, твоя правда, поехали!»
Покуда пособрались и приехали, атмосфера в киноконцертном зале значительно сгустилась. В президиуме воссел известный своей склонностью председать во всех синагогах и народных собраниях писатель Д.Л. Быков, он же и вел заседание, прорабы же перестройки И.М. Клямкин и Ю.Н. Афанасьев смотрели на разворачивающийся содом с каким-то религиозным ужасом. Так и не сойдясь в органических установлениях возрожденной государственности, делегаты предались горячей полемике по частным вопросам. Креативные хипстеры учреждали, что сраная рашка катится в говно, националисты покушались на них спасать Россию, гражданский активист А.А. Навальный вместе с приверженцами производил хоровую декламацию. Сатирикер В.А. Шендерович язвительно обзывал делегатов бандерлогами, неоднократно посетивший буфет политик Б.Е. Немцов беседовал в кулуарах с гражданственными светскими львицами, покушаясь в ходе беседы ухватывать их за округлости. Наиболее гражданственная из львиц Евгения Львовна, у которой в ходе учреждения государственности украли из гардероба п...датую шубу, набрасывалась на членов президиума, требуя прислать для поимки похитителей пять мотоциклетов с пулеметами и грозя, что в противном случае ее знакомые генералы разберутся со всем собранием по-свойски. Снова в зале оказались облученные, антифашисты жгли файеры, правдолюбивый телеведущий А.В. Караулов бегал по фойе, крича, что он устал.
Тут средь всего этого безначалия любовно и величаво явился В.В. Путин. Словно целебное электричество пробежало по собранию, все с радостью склонились перед живым воплощением вновь учрежденной государственности, когда же В.В. Путин, заменив собою Д.Л. Быкова, явился на трибуне во всем блеске своей омоложенной красоты и силы и с вдохновенным красноречием изложил свою универсальную программу «Стратегия-2050», увлеченное и очарованное собрание в порыве энтузиазма без голосования решило воздать ему высшую почесть избранием в римские императоры. Радостнее всех приветствовала избранника Евгения Львовна, от увлечения забывшая о пропаже п...датой шубы.
Учредительный процесс завершился дружным пением «Славься, славься, наш русский Царь, // Господом данный наш Царь-Государь! // Да буди бессмертен твой царский род, // Да им благоденствует русский народ!». Националисты решили примкнуть к хору с пением «Жидов, посягнувших на край родной, // Рази беспощадно могучей рукой», но избранник сдержанно и в то же время повелительно указал им на неуместность такого пения в данных обстоятельствах всеобщего единения.
В качестве апофеозы Учредительного собрания избранные туда рокеры со всей мощью звукоусиления грянули: «Воссел во славе он! Воссел на русский трон! Ура! Ура! Царю! Москве! Ура! Ура!»
Светало. Над Москвой звенели рождественские колокола.
Эксперт Online