Супергерои, пьяницы и Летов: книги между фантазиями и мемуарами
26 мая 2021 ● "Известия"
Главные литературные новинки мая.
Фото: ТАСС/Григорий Сысоев
Лукьяненко придумал космический дозор, народные мстители вершат правосудие в костюмах супергероев, Егор Летов попадает на страницы «Сельской молодежи», а современные писатели вспоминают алкогольные приключения эпохи застоя. Книжные новинки мая размывают границы между правдой и вымыслом, художественной литературой и нон-фикшен. Вне зависимости от жанров «Известия» выбрали лучшее.
«Нулевые»
Роман Сенчин
Фото: АСТ
Лукьяненко придумал космический дозор, народные мстители вершат правосудие в костюмах супергероев, Егор Летов попадает на страницы «Сельской молодежи», а современные писатели вспоминают алкогольные приключения эпохи застоя. Книжные новинки мая размывают границы между правдой и вымыслом, художественной литературой и нон-фикшен. Вне зависимости от жанров «Известия» выбрали лучшее.
«Нулевые»
Роман Сенчин
Фото: АСТ
Не прошло и года после выхода сборника прозы Романа Сенчина «Петля», как подоспело новое издание рассказов и повестей того же автора. Название на первый взгляд не столь пессимистично, но вместе с тем обманчиво. «Нулевые» — это не попытка анализа ушедшей уже эпохи из наших дней, а просто произведения тех лет — с 2000 по 2010-й. Во многих и нет явных признаков времени — с тем же успехом их действие могло бы разворачиваться, например, в 2010-е, а то и в 1990-е.
И это на самом деле важнейшая характеристика творчества Сенчина: отражая бытовые реалии с документальной точностью, в лучших традициях критического реализма XIX века, писатель говорит не о быстротечной смене периодов отечественной истории, а о тех качествах русской жизни, что были, есть и, видимо, будут всегда. Таковы были «Елтышевы» — роман, завоевавший Роману широкое признание, таковы и миниатюры «Нулевых». Типажи-то те же — здесь и трудяги средних лет, и деревенские алкоголики.
Правда, порой Сенчин и себя самого вводит в качестве персонажа, но нельзя сказать, что персонаж этот более гармоничен, чем другие герои. Здесь все — потерянные, будто застрявшие в безвременье. Но обвинения в чернухе, порой звучащие в адрес Сенчина, всё же не совсем справедливы. Великий композитор-пессимист Петр Ильич Чайковский писал в программе к Четвертой симфонии: «Жить все-таки можно». Рассказам Сенчина этот девиз вполне подошел бы.
«Без очереди»
Фото: АСТ
Женская долька: уральская писательница играет в Кортасара
Доппельгангеры и депутаты в прозе Анны Матвеевой
В основе сборника прозы «Без очереди» — концепция простая и эффективная одновременно. Ведущие современные литераторы — Сергей Шаргунов, Татьяна Толстая, Алексей Варламов, Людмила Улицкая, Шамиль Идиатуллин, Дмитрий Воденников, в общей сложности 37 авторов — написали короткие рассказы о советской жизни. Часть из них — художественная проза, вымысел, но большинство — мемуары. Например, Евгений Водолазкин поведал о полной приключений студенческой практике в Крыму в качестве пионервожатого, и это уморительно смешно. А Алексей Варламов вспомнил о своей армейской службе, и тут, если вдуматься, больше грустного, хотя интонация — легкая, ироничная.
Некоторые тексты и вовсе можно читать как творческий комментарий к учебнику истории. Татьяна Толстая разбирает традицию воровства с предприятий, Денис Драгунский анализирует цены на пустые бутылки и ритуалы их сдачи, а Валерий Попов описывает родственные отношения интеллигенции с портвейном.
Чего здесь больше — скепсиса, удивления (мол, как выжили-то?) или ностальгии, читатель может решить сам. Да и грань между художественным обобщением и непритязательными байками «о былом» в разгар семейного застолья в новом сборнике весьма условна. Но в том-то и прелесть.
«Предел»
Сергей Лукьяненко
Фото: АСТ
Кора и мозг: где обитают мыслящие деревяшки
Бытие оживших скульптур в новом романе Андрея Рубанова
Это для широкого читателя Сергей Лукьяненко — автор «Ночного Дозора». Большинству фанатов фантастики начиная с 1990-х годов писатель запомнился прежде всего не по романам в жанре городского фэнтези, а благодаря драйвовым и умным космическом операм. В последний раз к звездам Лукьяненко летал больше 10 лет назад в «Конкурентах» (2008), и то это была новеллизация компьютерной игры. Но перерыв, кажется, пошел на пользу. Автор вернулся к самому себе отдохнувшим, посвежевшим и в то же время отягощенным вселенскими проблемами. Драйв на месте, фирменный юмор тоже, проблематика — актуальная и вечная одновременно: почему развитые вроде бы цивилизации так и норовят себя уничтожить.
«Предел» — это вторая часть предполагаемой трилогии, начатой романом «Порог» (2019). По сюжету, в недалеком будущем планета Земля вольется в межгалактическую семью миров, достигших пятого уровня развития, то есть способных путешествовать за пределы своей звездной системы. Как оказалось, вселенная буквально переполнена жизнью самых разных форм — от разумных котов до разумных парнокопытных. При этом абсолютное большинство цивилизаций убивают сами себя в ходе междоусобных войн на пороге пятого уровня. Герои этого космического эпоса (а их с десяток!) приближаются вплотную к разгадке тайны — почему этот порог так трудно преодолеть? Это закон истории или чья-то злая воля?
Как обычно у Лукьяненко — отличное эскапистское чтиво про иные миры на самом деле неплохо объясняет, что же такое происходит с нами сегодня.
«Значит, ураган. Егор Летов: опыт лирического исследования»
Максим Семеляк
Фото: Индивидуум
Рыцари круглого ведра: Алексей Иванов и тевтонская мифология
Автор «Золота бунта» и «Сердца Пармы» вернулся к исторической мистике
Известный музыкальный журналист, автор монументальной биографии группы «Ленинград» Максим Семеляк близко дружил с лидером «Гражданской обороны» Егором Летовым и собирался записать с ним цикл разговоров. «Заодно и про Янку [Дягилеву] расскажу, как оно всё на самом деле было», — пообещал Летов, положил трубку, а через несколько дней умер во сне. Иными словами, той книге не суждено было сбыться, и то, что в итоге написал Семеляк, никакого отношения к прошлому замыслу не имеет. Как откровенно оговаривают в предисловии, пусть Летов и центральный герой, это не биография, а скорее попытка отрефлексировать, как летовская музыка перепахала жизнь конкретного человека. Автора.
Иными словами, от ответственности биографа Семеляк открестился, обозначил демократичный жанр — «лирическое исследование», в рамках которого, в общем, позволено всё: и ссылки на Хайдеггера, и пересказ баек, и «искусствоведческие» рассуждения, и неочевидные параллели. И тем не менее, хотя форма свободная, а способ извилист, книга в итоге выполняет функцию настоящей монографии — потому что отвечает на все необходимые вопросы: и про музыку, и про Янку, и про затворничество, и про имперские взгляды. Увиденный пристрастным взглядом фаната, который в детстве вырезал фотографии из «Сельской молодежи», а в юности распил не одну бутылку с кумиром, Летов неожиданно (ожидаемо?) обрел плоть. И всё равно остался легендой.
«Костюм супергероя. Идентичность и маскировка в жизни и вымысле»
Барбара Брауни, Дэнни Грейдон
Фото: Новое литературное обозрение
«Сегодня весь мир объединился в желании закрыться»
Писатель Евгений Водолазкин впервые рассказал о своем новом романе
Комиксы — один из главных столпов американского масскульта — всё больше входят в нашу жизнь. Да так стремительно, что научная рефлексия пока не поспевает за их популярностью в России. Монография Барбары Брауни и Дэнни Грейдона (стоит отметить, это на редкость удачный тандем — исследователь визуальной культуры и историк комиксов), хотя и посвящена довольно частному сюжету, истории супергеройского костюма, служит отличным введением в богатую традицию изучения комикс-культуры — многие авторы представлены, а их концепции пересказаны. Да и выбранный Брауни и Грейденом сюжет, если разобраться, фактически центральный для понимания феномена. Ведь кто такие Бэтмен или Супермен без своих костюмов? Брюс Уэйн и Кларк Кент — обычные люди.
Книга отвечает на многие вопросы. Например, как появился знаменитый костюм Супермена и правда ли, что его подсмотрели у цирковых силачей? Как супергеройское облачение связано с практиками маскарада XVIII века и влияет на современную моду? Супергерои — носители патриотических ценностей, нередко расцветка и фасон их униформы отсылают к цветам флага, но считывается ли это в странах иной культуры? Как экранизации комиксов и стремление кинематографистов к реализму меняет принципиально условную, «каранавальную» природу костюма? И что происходит, когда сказка становится реальностью — преображаясь в любимых героев, фанаты-косплееры решают свое психологические проблемы, а народные мстители черпают силы и решимость бороться с реальной уличной преступностью?
И это на самом деле важнейшая характеристика творчества Сенчина: отражая бытовые реалии с документальной точностью, в лучших традициях критического реализма XIX века, писатель говорит не о быстротечной смене периодов отечественной истории, а о тех качествах русской жизни, что были, есть и, видимо, будут всегда. Таковы были «Елтышевы» — роман, завоевавший Роману широкое признание, таковы и миниатюры «Нулевых». Типажи-то те же — здесь и трудяги средних лет, и деревенские алкоголики.
Правда, порой Сенчин и себя самого вводит в качестве персонажа, но нельзя сказать, что персонаж этот более гармоничен, чем другие герои. Здесь все — потерянные, будто застрявшие в безвременье. Но обвинения в чернухе, порой звучащие в адрес Сенчина, всё же не совсем справедливы. Великий композитор-пессимист Петр Ильич Чайковский писал в программе к Четвертой симфонии: «Жить все-таки можно». Рассказам Сенчина этот девиз вполне подошел бы.
«Без очереди»
Фото: АСТ
Женская долька: уральская писательница играет в Кортасара
Доппельгангеры и депутаты в прозе Анны Матвеевой
В основе сборника прозы «Без очереди» — концепция простая и эффективная одновременно. Ведущие современные литераторы — Сергей Шаргунов, Татьяна Толстая, Алексей Варламов, Людмила Улицкая, Шамиль Идиатуллин, Дмитрий Воденников, в общей сложности 37 авторов — написали короткие рассказы о советской жизни. Часть из них — художественная проза, вымысел, но большинство — мемуары. Например, Евгений Водолазкин поведал о полной приключений студенческой практике в Крыму в качестве пионервожатого, и это уморительно смешно. А Алексей Варламов вспомнил о своей армейской службе, и тут, если вдуматься, больше грустного, хотя интонация — легкая, ироничная.
Некоторые тексты и вовсе можно читать как творческий комментарий к учебнику истории. Татьяна Толстая разбирает традицию воровства с предприятий, Денис Драгунский анализирует цены на пустые бутылки и ритуалы их сдачи, а Валерий Попов описывает родственные отношения интеллигенции с портвейном.
Чего здесь больше — скепсиса, удивления (мол, как выжили-то?) или ностальгии, читатель может решить сам. Да и грань между художественным обобщением и непритязательными байками «о былом» в разгар семейного застолья в новом сборнике весьма условна. Но в том-то и прелесть.
«Предел»
Сергей Лукьяненко
Фото: АСТ
Кора и мозг: где обитают мыслящие деревяшки
Бытие оживших скульптур в новом романе Андрея Рубанова
Это для широкого читателя Сергей Лукьяненко — автор «Ночного Дозора». Большинству фанатов фантастики начиная с 1990-х годов писатель запомнился прежде всего не по романам в жанре городского фэнтези, а благодаря драйвовым и умным космическом операм. В последний раз к звездам Лукьяненко летал больше 10 лет назад в «Конкурентах» (2008), и то это была новеллизация компьютерной игры. Но перерыв, кажется, пошел на пользу. Автор вернулся к самому себе отдохнувшим, посвежевшим и в то же время отягощенным вселенскими проблемами. Драйв на месте, фирменный юмор тоже, проблематика — актуальная и вечная одновременно: почему развитые вроде бы цивилизации так и норовят себя уничтожить.
«Предел» — это вторая часть предполагаемой трилогии, начатой романом «Порог» (2019). По сюжету, в недалеком будущем планета Земля вольется в межгалактическую семью миров, достигших пятого уровня развития, то есть способных путешествовать за пределы своей звездной системы. Как оказалось, вселенная буквально переполнена жизнью самых разных форм — от разумных котов до разумных парнокопытных. При этом абсолютное большинство цивилизаций убивают сами себя в ходе междоусобных войн на пороге пятого уровня. Герои этого космического эпоса (а их с десяток!) приближаются вплотную к разгадке тайны — почему этот порог так трудно преодолеть? Это закон истории или чья-то злая воля?
Как обычно у Лукьяненко — отличное эскапистское чтиво про иные миры на самом деле неплохо объясняет, что же такое происходит с нами сегодня.
«Значит, ураган. Егор Летов: опыт лирического исследования»
Максим Семеляк
Фото: Индивидуум
Рыцари круглого ведра: Алексей Иванов и тевтонская мифология
Автор «Золота бунта» и «Сердца Пармы» вернулся к исторической мистике
Известный музыкальный журналист, автор монументальной биографии группы «Ленинград» Максим Семеляк близко дружил с лидером «Гражданской обороны» Егором Летовым и собирался записать с ним цикл разговоров. «Заодно и про Янку [Дягилеву] расскажу, как оно всё на самом деле было», — пообещал Летов, положил трубку, а через несколько дней умер во сне. Иными словами, той книге не суждено было сбыться, и то, что в итоге написал Семеляк, никакого отношения к прошлому замыслу не имеет. Как откровенно оговаривают в предисловии, пусть Летов и центральный герой, это не биография, а скорее попытка отрефлексировать, как летовская музыка перепахала жизнь конкретного человека. Автора.
Иными словами, от ответственности биографа Семеляк открестился, обозначил демократичный жанр — «лирическое исследование», в рамках которого, в общем, позволено всё: и ссылки на Хайдеггера, и пересказ баек, и «искусствоведческие» рассуждения, и неочевидные параллели. И тем не менее, хотя форма свободная, а способ извилист, книга в итоге выполняет функцию настоящей монографии — потому что отвечает на все необходимые вопросы: и про музыку, и про Янку, и про затворничество, и про имперские взгляды. Увиденный пристрастным взглядом фаната, который в детстве вырезал фотографии из «Сельской молодежи», а в юности распил не одну бутылку с кумиром, Летов неожиданно (ожидаемо?) обрел плоть. И всё равно остался легендой.
«Костюм супергероя. Идентичность и маскировка в жизни и вымысле»
Барбара Брауни, Дэнни Грейдон
Фото: Новое литературное обозрение
«Сегодня весь мир объединился в желании закрыться»
Писатель Евгений Водолазкин впервые рассказал о своем новом романе
Комиксы — один из главных столпов американского масскульта — всё больше входят в нашу жизнь. Да так стремительно, что научная рефлексия пока не поспевает за их популярностью в России. Монография Барбары Брауни и Дэнни Грейдона (стоит отметить, это на редкость удачный тандем — исследователь визуальной культуры и историк комиксов), хотя и посвящена довольно частному сюжету, истории супергеройского костюма, служит отличным введением в богатую традицию изучения комикс-культуры — многие авторы представлены, а их концепции пересказаны. Да и выбранный Брауни и Грейденом сюжет, если разобраться, фактически центральный для понимания феномена. Ведь кто такие Бэтмен или Супермен без своих костюмов? Брюс Уэйн и Кларк Кент — обычные люди.
Книга отвечает на многие вопросы. Например, как появился знаменитый костюм Супермена и правда ли, что его подсмотрели у цирковых силачей? Как супергеройское облачение связано с практиками маскарада XVIII века и влияет на современную моду? Супергерои — носители патриотических ценностей, нередко расцветка и фасон их униформы отсылают к цветам флага, но считывается ли это в странах иной культуры? Как экранизации комиксов и стремление кинематографистов к реализму меняет принципиально условную, «каранавальную» природу костюма? И что происходит, когда сказка становится реальностью — преображаясь в любимых героев, фанаты-косплееры решают свое психологические проблемы, а народные мстители черпают силы и решимость бороться с реальной уличной преступностью?