Николай Лесков: разочарованный странник

Лесков Николай Семенович. 
Фото: kartinkinaden.ru


Николая Семеновича Лескова называют "самым русским из русских писателей". Так первым высказался Лев Толстой. Считается сегодня, что в его творчестве нашло отражение стихийной "подлинной", а не наносной и не бюрократической религиозности русской души, ее имманентного богоискательства… И все же нельзя не заметить, что этот самый русский народ, ставший героем почти всех произведений Лескова, больше разочаровывал его, чем обаивал.


Николай Лесков родился 16 февраля (по новому стилю) 1831 года в селе Горохово Орловского уезда Орловской губернии (ныне это село существует, но называется уже Старым Гороховым) в семье следователя уголовной палаты и обедневшей дворянки. Отец Семен Дмитриевич Лесков (1789-1848) был из духовных, но выслужил потомственное дворянство собственным трудом. Именно трудом, а не лизоблюдством и чинопочитанием. В 1839 году следователь поссорился с начальством, дело дошло до губернатора, ему пришлось оставить службу. По крайней мере, так описывал происшедшее его знаменитый сын. Семья с пятью детьми переехала в село Панино под городком Кромы – и здесь Николай начал свое познание народа.

Раннее детство и ученический период Николая Лескова прошли в Орле: он учился в Орловской губернской гимназии, но успехами не блистал и кончил лишь два класса. Шестнадцати лет юнец по стопам отца поступил на службу в Орловскую уголовную палату уголовного суда на должность канцелярского служителя 2-го разряда. Через год отец скончался от холеры. Но Николая из учреждения не вышвырнули – напротив, повысили до помощника столоначальника Орловской палаты уголовного суда. В декабре 1849 года Лесков попросил о переводе в штат Киевской казенной палаты и получил его. В Киеве он жил у своего дяди по матери С. П. Алферьева и не столько служил, сколько развивался интеллектуально и духовно: был вольнослушателем лекций в университете, изучал польский язык, иконопись и религиозную философию, а также человеческие типажи.


Дом-музей Н. С. Лескова, Орел.
Фото: culture.ru


26 лет Николай Лесков вообще оставил казенную службу и пошел работать в компанию своего родственника "Шкотт и Вилькенс", где обогатился практическим опытом и познаниями в разных областях промышленности и сельского хозяйства, а также вдоволь попутешествовал по России, что дало ему огромный этнографический и "человековедческий" материал. Постоянно жил он – когда не странствовал - в селе Николо-Райском Городищенского уезда Пензенской губернии и в самой Пензе. Здесь был сделан первый писчий опыт.

В 1859 году Россия стала ареной "питейных бунтов" (уничтожение питейных заведений и винокуренных заводов, сегодня трактуемое как сопротивление народа своему спаиванию. Правительство, получавшее акцизы от продажи спиртного, жестоко подавляло выступления вплоть до расстрелов на месте и судов и оставалось глухо к мирным протестам). Николай Лесков написал на эту тему "Очерки винокуренной промышленности (Пензенская губерния)". Их опубликовали "Отечественные записки". Несмотря на заявленную "питейную" тему, очерки отражали полный экономический упадок всех отраслей – земледелия и крестьянского хозяйства в целом. Возможно, на этом фоне разорилось предприятие лесковского дяди, и Николаю пришлось вернуться в Киев, где он начал зарабатывать на жизнь сугубо литературным трудом. Первые его опусы были тем, что мы бы сегодня назвали публицистикой, причем яро социального толка – об экономических "ямах", о коррупции полицейских врачей (поговаривали, из-за этих-то заметок Лесков и вынужден был оставить службу в уголовном суде) и о прочих общественных проблемах. Многие такого рода обличительные материалы он подписывал псевдонимом М. Стебни́цкий. По инерции, видно, подписал им и первую работу художественного плана – "Погасшее дело" (позже "Засуха").  Вообще же Стебницкий и соответствующие инициалы, которые также иногда фигурировали в подписях, "соседствовал" с Лесковым до 1869 года. Помимо них употреблялись прозвища "Фрейшиц", "В. Пересветов", "Николай Понукалов", "Николай Горохов", "Кто-то", "Дм. М-ев", "Н.", "Член общества", "Псаломщик", "Свящ. П. Касторский", "Дивьянк", "М. П.", "Б. Протозанов", "Николай--ов", "Н. Л.", "Н. Л.--в", "Любитель старины", "Проезжий", "Любитель часов", "N. L.", "Л.". Только в 1872 году под текстами писателя начинает появляться "родная" фамилия. Первоначально – тоже в сочетании с вымышленной: "Л. С", "П. Лесков-Стебницкий" и "М. Лесков-Стебницкий".


Николай Лесков.
Фото: Википедия. 


На тот момент Лесков был уже известным журналистом: с начала 1862 года он постоянно сотрудничал с газетой "Северная пчела" (передовицы, очерки, просветительские материалы и критические статьи, не только художественные, но и идеологические – в частности, против "вульгарного материализма" и нигилизма). А с 1863 года Николай Лесков проявил себя как автор художественных произведений. В 1863-1864 годах в журнале "Современник" вышли его первые повести "Житие одной бабы" и "Овцебык", а в журнале "Библиотека для чтения" начал печататься роман "Некуда" (1864), которого позже сам писатель стыдился как произведения, носящего все признаки поспешного и неумелого сочинения. Там сатирически, если не саркастически, изображался быт нигилистической коммуны, а ее "вожди" были пародиями на реальных лиц, которые себя узнали. Антитезой ему выставлялись русское трудолюбие и христианские семейные ценности… Роман "Некуда" изгадил репутацию Лескову на долгие годы. Пошли стойкие слухи, что роман написан "под диктовку" Третьего отделения – и Лесков был вычеркнут из круга авторов прогрессивных изданий. Хотя и уверял, что его оклеветали. А в советском литературоведении укрепилось мнение о Николае Семеновиче как о человеке "реакционных" и антидемократических взглядов. Чем, вероятно, объясняется то скромное место, которое занимал этот незаурядный прозаик в советской школьной программе – по сути, кроме "Левши", школярам ничего и не "проходили". А тогда… пришлось Лескову сходиться ближе с М. Н. Катковым, издателем "Русского вестника", который как раз в то время менял "окраску" с ярко либеральной на ультраконсервативную. Николай Лесков опубликовал в "Русском вестнике" роман "На ножах" (1870—1871), роман-хронику "Соборяне" (1872), повесть "Запечатленный ангел" (1873), часть хроники "Захудалый род" (1874).

Роман "Некуда" не удался не только из-за политического подтекста (так же, как и более поздний роман "На ножах", опять о нигилистах, опять расстроивший прежде всего своего создателя). Проблема была в том, что в прописанную им идеализацию русского уклада и христианских ценностей Лесков сам не верил. Подлинными вершинами его творчества, основанного на знании жизни и быта русского народа, были вещи совсем другие. Это удручающе горькая повесть "Житие одной бабы", где удушающей средой для русской женщины выведена крестьянская семья. Увидевшее свет в 1863 году, при жизни Лескова "Житие…" больше не переиздавалось и вышло вновь только в 1924 году в измененном виде под редакцией П. В. Быкова и под заголовком "Амур в лапоточках. Крестьянский роман". Это другие ранние повести Лескова – популярная, если можно так выразиться, "Леди Макбет Мценского уезда" 1864 года: о страшной, разрушительной силе любви, физической тяги, которая просыпается в молодой женщине, запертой в четырех стенах купеческого дома и условностях патриархальной семьи. Это "Воительница" 1866 года – великолепная история о кристально бесчестной (не опечатка) особе Домне Платоновне, сколь добродушной, столь и бессердечной. Представительница непривилегированного сословия, кружевница Домна, сызмальства знала, что за место под солнцем приходится "воевать" любыми средствами – отсюда и заголовок. Живя в Петербурге и занимаясь торговлей кружевом, она одновременно вершила и более деликатные дела (попросту – сводничала), и рассорившейся с мужем барыне Леканиде устроила прекрасное место – в содержанках. А потом еще искренне жаловалась автору (он же, по-видимому, и писатель), что Леканида отблагодарила ее словами: "Здравствуй, мерзавка!" – искренне не понимая, чем заслужила грубость… Кончается повесть тем, что автор встречает Домну Платоновну в богадельне, постаревшую и обнищавшую – на склоне лет к ней пришла роковая любовь, а молодой человек, которому она раз в жизни отдала всю себя, тоже оказался из племени воителей… Все эти образы списаны с натуры, с жизненной правды; человеку, знающему о подобных ситуациях, сложно идеализировать народ и питать на его счет иные иллюзии… Да ведь и в забавном "Левше", кроме искусной работы тульских кузнецов, запоминается то, что мастера первым делом генерал Платов "за волосья отчесал". Общество подчинения, раболепства, обесценивания важнейших вещей – как оно далеко от христианских идеалов…


Персонажи Лескова на его памятнике в Орле. 


Повести эти были оценены критиками с огромным опозданием – по сути, уже не критикой, а литературоведением. При советской власти стали считать, что в первых работах Лескова проявился его индивидуальный юмор и уникальная композиция текста: его отнесли, наряду с Гоголем, к основоположникам русского сказа, насыщенного игрой слов и оригинальными неологизмами. После нелюбимого романа "На ножах" Лесков бросил крупную форму как класс – и начал совершенствовать мастерство очеркиста-сказителя.  Основными героями этих его записок стали русские священники и мелкие помещики. Разрозненные отрывки и очерки срослись с течением времени в роман в рассказах "Соборяне" (напечатан в 1872 году в "Русском вестнике"). Параллельно с ним писались две созвучные "хроники": "Старые годы в селе Плодомасове" и "Захудалый род" (выданный за записки вымышленной княжны), полное название: "Захудалый род. Семейная хроника князей Протазановых. Из записок княжны В. Д. П.", 1873). Критики считали их героинь образцами добродетели, достоинства, мужества и разумного человеколюбия. Но они же писали, что сказы Лескова имеют характерную особенность: рассказчик проводит в них одни взгляды, но автор в итоге приводит читателя к выводам диаметрально противоположным. Поэтому хоть повести-сказы "Запечатленный ангел" и "Очарованный странник" "фронтально" проповедовали торжество православия ("Запечатленный ангел" рассказывал о чуде, приведшем раскольничью общину к единению с православием, а "Странник…" – о "типичном" русском праведнике, бродяге с убийством на совести, испытавшем много мучений и уверовавшем), возможно, смысл в них как раз обратный… Тем не менее, литературное сообщество и "слева", и "справа" враждебно восприняло "Очарованного странника", а Катков даже отказал Лескову от журнала, что доставило ему материальные проблемы. Зато читателям эта повесть пришлась по сердцу.


Фото: interkniga.net


Лескову пришлось искать место. В январе 1874 года его назначили членом особого отдела Ученого комитета министерства народного просвещения: рецензировать книги, издаваемые для народа, достойны ли они попасть в библиотеки и читальни. Должность была вроде цензорской, но с нищенским окладом 1000 рублей в год. Возможно, бедность сделала его в старости еще более "публицистичным", чем в молодости. Один из последних романов, Чертовы куклы", прототипами двух главных героев которого были Николай I и художник К. Брюллов, аж цензура приостановила посередине выхода. Поздние вещи Николая Семеновича вышли только после революции. В конце 1920-х годов, после краткого признания в СССР, Лескова запретили как буржуазно настроенного и реакционного писателя. Вплоть до хрущевской "оттепели". Опять писателя прочитали буквально, что за наказание…

5 марта  1895 года Николая Лескова не стало. Умер он в Петербурге от приступа астмы, мучившей его пять лет, и упокоился на Волковском кладбище. Потомки писателя уехали за рубеж. Последней наследницей Лескова была правнучка писателя Татьяна Лескова (происходившая из незаконной семьи литератора, родившаяся в 1922 году), бразильская балерина. В "нулевые" годы она побывала в доме-музее Лескова в Орле и подарила ему кое-какие семейные реликвии.


Памятник Лескову.
Фото: 4turista.ru


Необходимо сказать и о том, что Николай Лесков был одним из заметных русских вегетарианцев. В особенности он возлюбил эту идеологию с момента его знакомства со Львом Толстым – с весны 1887 года. Лев Толстой выделял Лескова из прочих русских литераторов, о нем едва ли не единственном высказывался в своих записках с похвалой как о человеке и авторе. Не сыграло ли в этом роль вегетарианство?..

В 1889 году в газете "Новое время" вышла заметка Лескова "О вегетарианцах, или сердобольниках и мясопустах". Он "разложил" единомышленников на две категории: вегетарианцев, которые не едят мяса из "гигиенических соображений", и "сердобольников" – движимых чувством жалости к животным. По его мнению, в народе уважали только последних. Лесков долго бился за издание на русском языке обстоятельной поваренной книги для вегетарианцев, мотивируя ее необходимость тем, что число вегетарианцев в России все время растет. Его призыв обсмеяли. Но…спустя год такая книга вышла. А Николай Семенович продолжал печатать заметки о вегетарианстве и всячески пропагандировать его. Может, хотел таким способом приумножить количество русских праведников?..

Сегодня популярность вегетарианства весьма высока. А вот численного роста праведников почему-то не случилось…

Поделиться