В конце 60-х годов прошлого века Михаил Исаковский писал: «Я со всей серьезностью думаю, что если у нас в стране с такой же интенсивностью и в таком же количестве, как сейчас, будут выходить стихотворные сборники, если в журналах, альманахах, газетах, радио- и телепередачах будет появляться столь же несметное количество стихотворений, если в редакции газет и журналов будет по прежнему поступать много так называемого «стихотворного самотека», от которого работники редакций плачут чуть ли не в буквальном смысле слова, – если подобные явления, повторяю, будут продолжаться и даже возрастать в своем количестве, то все это неизбежно превратится в очень большое бедствие, если оно уже не превратилось в него».
За полвека все изменилось в стране, но, если исключить упоминание о СМИ, опасения именитого советского поэта актуальны и сейчас. Конечно, никакого бедствия не произошло. Хорошие поэты по-прежнему пишут хорошие стихи, разные – разные стихи, а читатель почитывает, что ему попадается в руки и что доступно его пониманию. Хотелось бы большего, но это всегда так. Просто надо почаще вспоминать строчки Анны Ахматовой: «Думали нищие мы, нету у нас ничего, а как стали одно за другим терять…»
Я отношу себя к числу благодарных читателей. Мне современные поэты интересны. И каждое свободное утро я нахожу какие-то еще не читанные стихи – чтобы обомлеть от бесконечной новизны поэзии. Ну а если что-то коробит, я просто отключаюсь от источника.
Что касается массового литературного творчества, то его надо принять как реальность, требующую здравого осмысления. Даже если взять такой небольшой российский регион, как Калужская область, то можно обнаружить факты, которые, вероятно, привели бы Михаила Исаковского в большое недоумение.
Количество пишущих стихи подсчету не поддается. Только лишь официальных членов писательских союзов в нашей области более 300 человек. Здесь за год издается более 100 стихотворных сборников. Во многих районных центрах есть свои литературные группы, которые выпускают сборники – коллективные и индивидуальные, активно выступают перед читателями у себя дома и в других регионах. Главы районов и малых городов начали учреждать свои литературные премии, спонсировать выпуск книг местных авторов. Если прибавить к этому необъятные резервы интернета, то перестав быть самой читающей, мы, похоже, становимся самой пишущей нацией в мире.
Что движет людьми в этой бескорыстной по большей части деятельности? Ведь если молодежь еще может писать с надеждой, что со временем это милое занятие станет оплачиваться, то люди старшегог поколения, наученные горьким опытом, о подобном и не мечтают. Я думаю, «пальцы просятся к перу, перо – к бумаге» по большей части потому, что хочется оставить о себе память, «памятник» нерукотворный.
Но поскольку правдиво описать свою жизнь – как бы скучно, а к тому же еще и очень трудно, на помощь приходит стихотворная форма, которая предполагает поэзию, то есть возвышенное и прекрасное. А кому не хочется, чтобы его жизнь была возвышенной и прекрасной… И если у человека в норме образное мышление, есть достаточный запас слов, чувство ритма, то познакомившись с образцами, он может смело начинать писать стихи. Что-нибудь точно получится. И всегда найдутся читатели-слушатели, которым эти стихи понравятся.
Собственно говоря, все так и начинают. Все остальное зависит от глубины таланта, умения выбрать верный путь, целеустремленности и простого везения. Если эти условия совпадут, может сложиться литературная судьба. Если нет, но талант налицо – будут отдельные литературные произведения.
Большинство же пишущих людей занимаются этим достойным занятием в качестве хобби. Так было всегда. В каждой деревне найдется два-три пишущих человека. И мне лично эти люди всегда были очень симпатичны. Как правило, у них здоровое отношение к своему творчеству. Ими движет любовь к литературе, к природе, часто и к людям. Их, естественно, радует любая публикация в местной газете, но они не всегда претендуют на издание книги, понимая, что книга – это уже претензия на статус, а неоправданная претензия ставит человека в неловкое и смешное положение. По крайне мере, так было до недавнего времени.
Однако технический и социальный прогресс в последние десятилетия резко изменил ситуацию. Нечаянно нагрянувшая свобода слова и невиданные доселе возможности книгопечатания, а также новые способы массового распространения текстов отодвинули в сторону вместе с политической цензурой и проблему литературного уровня, вплоть до элементарной грамотности. А положительно окрашенная установка на массовую культуру, торжество «актуального» искусства, которое утверждает право любого жизнепроявления на статус произведения искусства, окончательно уравняла в глазах потребителя культуры все напечатанные или произнесенные в эфире тексты. Поэтому нет ничего удивительного в том, что библиотеки охотно заказывают книгу, красивенько изданную, но вполне укладывающуюся в тот род словесности, который еще недавно называли графоманией. Поди разберись – где там у вас, писателей, высокое искусство, где «концепт», где эксперимент, где индивидуальная поэтическая система, а где графомания.
Хочу еще раз вернуться к этому пресловутому слову «графомания». Похоже, оно звучит уже несколько старомодно и не отражает нынешних реалий. Я думаю, современный массовый порыв к литературной и книгоиздательской деятельности точнее назвать «письменным народным творчеством», по аналогии с фольклором – «устным народным творчеством».
Здесь неплохо бы уточнить для себя, в чем их качественное различие. В фольклоре, как правило, автор текста или вернее его первоначального варианта неизвестен. Текст, рожденный органической потребностью слова и произнесенный каким-то конкретным сочинителем, сразу делается общим достоянием и выносится на своего рода конкурс, оценку в котором дает бесчисленное и безымянное жюри. И если есть в этом тексте поэтические достоинства, в права вступает такой же бесчисленный и безымянный редактор. Впрочем, эти два процесса, скорее всего, идут параллельно. Думаю, не стоит уточнять, что членами этих «жюри» и «редакций» являются бесспорные таланты, люди, которые занимаются этим исключительно по призванию и любви к искусству. Наконец, пройдя соответствующий отбор и обработку, произведение западает в народную память и передается из уст в уста, возможно, что-то теряя в воспроизведении отдельных исполнителей, или наоборот – приобретая в качестве и содержании, но сохраняя в основе избранное и отточенное.
Но что происходит в письменном народном творчестве? Автор пишет стихотворение. Поздравляет сам себя с удачей. Принимает одобрение людей близких – по родству, соседству, приятельству, службе и т.д. То есть в творческом отношении совершенно случайных. Издает книгу, благо для этого сейчас нужна только определенная сумма. А книги, как известно, пишутся писателями. Стало быть, автор текста – писатель. А если он писатель, значит его книга – литература.
Такова логика ПНТ. При этом практически отсутствует творческий процесс, который подразумевает, помимо всего прочего, жесточайший отбор – от замысла до готовых текстов – а стало быть, к литературе как искусству это не имеет отношения. Хотя и здесь могут быть удачи, как во всяком самодеятельном творчестве.
Следует также подчеркнуть различие между ПНТ и масскультом. В последнем – отбор диктует наличие определенного уровня ремесла и соответствие требованиям жанра. Ведь никто не будет искать в типичном эстрадном песенном тексте той сложности и глубины, того уровня самобытности, которого ожидаешь увидеть в качественном стихотворении, но некоторая профессиональная планка все же должна быть. В ПНТ, как правило, художественная организация текста в самом зачаточном состоянии и автор просто не в состоянии заметить этого.
Как всякий стихийный процесс, любительское сочинительство несет в себе и созидательные, и разрушительные аспекты. Польза от ПНТ такая же, как от всякой самодеятельности: люди удовлетворяют свои творческие потребности, радуя одновременно свое ближнее окружение. И в этом нет ничего ужасного.
Беда начинается тогда, когда люди становятся заложниками своих заблуждений. Широко распространено среди деятелей ПНТ завышенное представление о своей значимости. Как возмущался один мой милый знакомый: «Почему актерам и музыкантам так много внимания? Они ведь только исполнители, а мы – творцы!» Литераторы-любители порой довольно агрессивно навязывают обществу свой невысокий вкус, и общество все больше сдается перед их напором. Особенно печально видеть их влияние на молодежь, которая в результате воспроизводит схему ПНТ, оставаясь в неведении относительно своих истинных творческих возможностей.
В какой-то степени все это закономерно. Профессиональные писатели в регионах по большей части или работают на Москву, или «ушли в себя». Контакты с читателями – минимальные. Литературная критика на местах перестала существовать в принципе. И поскольку «свято место пусто не бывает», ПНТ практически без помех занимает место настоящей литературы.
Конечно, не во всех регионах именно так. Где-то есть здоровое дееспособное литературное ядро, где-то писатели не гнушаются обсуждать в СМИ проблемы местной литературы и общаться с читателями, проводят фестивали с участием лучших авторов из других регионов, в том числе и из столицы. Имеются у них и свои периодические издания достаточно высокого уровня. Но в целом, конечно, ситуация печальная.